О персонаже

Если небо станет чужим,
Кто удержит тебя в руках?
Ярких факелов черен дым,
Знай теперь, что такое страх.
Светел герб на твоем щите,
Белы звезды в твоих глазах,
Но застыло слово "отец"
Горьким привкусом на губах.

1. Имя персонажа
Иримэ Лалвэндэ Финвиэн
Иримэ (квен. - прекрасная, желанная; от irima - прекрасный, желанный) - атарэссе (отцовское имя).  Не было синдаризовано.
Лалвендэ/Лалвен (квен. - смеющаяся дева; от lal - смех, wen(dё) - дева, женщина) - амилессэ (материнское имя).  Не было синдаризовано, поскольку «Лалвен» вполне подходит по стилю к синдарину.
2. Родственные связи, для неканонов - принадлежность к дому, вассалитет
И было у Финвэ пятеро детей и шестнадцать внуков...(с)
Дочь Финвэ и Индис. Младшая сестра Фэанаро, Финдис и Нолофинвэ. Старшая сестра Арафинвэ * . Принцы и принцессы Трех Домов - племянники и племянницы соответственно. Внучатые племянники - Келебримбор и Идриль.
3. Возраст персонажа
Родилась в 1205-м году. Путем несложных вычислений получаем возраст в 295 валинорских лет на момент окончания ледового похода.
4. Внешность персонажа
Она всегда была гораздо больше нолдэ, нежели ваниэ, что духом, что телом. Высокая, худощавая, гибкая словно молодое деревце. Фигура пропорциональна, однако скорей мальчишеская, лишенная ярко выраженных округлостей. Кожа светлая, но бывает и светлее. Её походка грациозна, но можно заметить, что Иримэ не размахивает руками - верный признак некоторой скрытности характера.
Черные прямые волосы тяжелой густой волной ложатся на плечи, однако редко когда опускаются ниже середины спины, а пряди у висков перехвачены обычно фиолетовыми лентами. Черты лица правильные и приятные, но лишены изящества и несколько резковаты. Так выглядят порой статуи, мастеру которых не хватило времени или терпения закончить работу и смягчить рубленые линии. Темные брови вразлет. Прямой тонкий нос. Четко очерчены скулы.  Глаза, как и у отца, серо-голубые, яркие. И взгляд открытый и шальной, а улыбка - шкодливая-шкодливая.
5. Характер персонажа
Иримэ всегда отличалась легким и жизнерадостным нравом. Для Лалвен слышать смех других– радость. Вызвать же смех – маленький повод для гордости. Она сама никогда не скупилась на улыбки и всегда была так весела и так умела разогнать морщины у всякого, кто был не в духе, что противиться ей мог только очень черствый эльф. Смех её просто удивителен — заразительный, звонкий, переливистый, ну просто рассыпающаяся драгоценность, а не смех. Впрочем, Лалвендэ нередко в шутках и подколках своих доходила до опасной грани. Не со зла, конечно. Просто и в лучшие годы ей свойственна была ироничность и честность на грани грубости.  Она отлично умеет налаживать контакты с окружающими, сиять улыбкой, заводить хорошие отношения, но при этом держит всех на расстоянии вытянутой руки, мало с кем сближаясь. Баловница, неистощима на всяческие проказы и розыгрыши, по-детски непосредственна. Кроме того, дева эта отличалась еще одним талантом - она умеет находить соль жизни там, где другие видят лишь неприятности. Авантюрна, своевольна и непредсказуема. Подвижная и неугомонная, дева эта, кажется, изведала каждый уголок благословенного края и явно не по одному разу. С самого детства Иримэ изводила своим неуемным любопытством всех, до кого могла дотянуться. Ей обязательно было знать все-все-все и еще немного.
Сильна духом, как и все женщины из дома Финвэ, жизнелюбива и упряма. И не ей мирно сидеть у пряхи да все выглядывать ушедших, сходя с ума от неведения. Иримэ не лишена того душевного пламени, которым всегда отличались нолдор. Она, подобно костру, способна согреть, дать свет и защиту. Вывести деву из себя очень сложно - Лалвендэ совсем не обидчива и охотней сведет все к шутке, чем к ссоре. Однако и злоупотреблять этим не стоит, Иримэ не отличается отходчивостью и, вспыхнув однажды, жечь способна очень и очень долго. 
Силой Лалвендэ всегда была готовность расходовать себя, слабостью – то, что она не знает, когда остановиться. Быть храброй и стойкой, преодолевать свои страхи. Поддержать, утешить, ободрить, не дать опустить руки даже если у неё самой вовсе не осталось никаких сил. Иримэ не умеет жалеть себя. Дева достаточно молода и храбра для того, чтобы посметь говорить тьме в лицо: не становись между мною и теми, кто дорог мне. Она считает, что нужно смеяться над всем, что тебя мучит. Иначе мир лишит тебя разума.
Иримэ никогда не станет лидером по собственному желанию, однако в случае нужды не станет убегать и искать того, на кого можно переложить обязанности. В конце концов, как бы Лалвен не любила свободу, как бы к ней не стремилась, она все же понимает, что есть вещи, которые нужно делать. Однако ж куда более трепетно и нежно дева эта привязана к своей семье и нет для неё ничего дороже. Пусть она и сама не всегда бывала согласна с братьями, пусть порою ссорилась с ними, однако ж перед окружающими всегда принимала их сторону, потому что любила их и многое прощала. И никогда не теряла надежды хоть немного примирить сына Мириэль с сыновьями Индис, хотя и сама была не слишком любима Фэанаро, особенно в последние годы. Её любовь к родственникам в бОльшей мере «материнская», то есть принимающая объект любви таким, каков он есть.
Иримэ нельзя упрекнуть в глупости, однако же она известна своим нестандартным подходом. Лалвен не верит в судьбу. Задает вопросы, на которые мало кто может ответить. Сомневается. Мыслит наперекор всем законам и правилам. Для неё не существует стереотипов, рамок и «мнения большинства». Она привыкла рассматривать на мир с разных сторон, под разными углами. Не просто смотреть, но видеть. Не только слушать, но и слышать. Да и в предвзятости Лалвен не обвинить.
6. Биография персонажа
Иримэ - четвертое дитя Финвэ, третий ребенок Индис, вторая девочка в семье. Она родилась в прекрасном Тирионе, городе на холме, в час смешения света. Её неспокойный нрав проявлялся с первых дней жизни, ведь еще ребенком Лалвен с любопытством тянулась ко всему и ко всем - к родичам, к игрушкам над колыбелью, к украшениям матери, к волосам отца. Первое время порывы этой любознательности легко было контролировать, однако чем старше и самостоятельней становилась Иримэ, тем сложней было за ней уследить. Кажется, не было тогда в Тирионе ни одного дерева, на которое девочка не вылезла бы. Порою она находила ветку поудобней и наотрез отказывалась спускаться, вынуждая брата или сестру лезть за ней. А, впрочем, за Аракано она и сама бы с охотой полезла куда угодно - брата девочка просто обожала. Так же очень доверительные отношения связывали её с отцом. Мать принимала свою непоседливую дочь, а отец - понимал, ведь все метания Иримэ и её неутихающее любопытство были истинно нолдорскими. И со всей своей детской непосредственностью  Лалвен тянулась и к первому из сыновей Финвэ, которого про себя всегда с уважением называла Аниаро * . Иримэ росла немного капризной, однако очень ласковой и не эгоистичной. Она легко рассталась с ролью самой младшенькой в семье и с радостью нянчила Арафинвэ. Такая же любознательная, как и в детстве, Иримэ в юности перепробовала множество ремесел, однако ни метал, ни камень, ни стекло не были покорны её рукам. Не преуспела она и в игре на различных инструментах, а пение её слышали только родственники, да и то лишь тогда, когда Лалвен напевала колыбельные младшему брату. Свое дело она нашла почти случайно, познакомившись с одним добродушным телеро по имени Орикон *, который учил Иримэ работать с деревом. А во время долгих прогулок по побережью Лалвен загорелась идеей создания карт, которую и принялась активно воплощать - начиная с того самого побережья. Сама она, надо сказать, пропадала не только у моря. Иримэ весьма активно перемещалась по Аману, добираясь до таких далеких уголков, в которых не бывали прежде иные эльфы. Там твердая на вид земля грозилась иной раз проломиться под ногами, там в разломах виднелось пламя из подземных кузниц Ауле, там горло перехватывало от слишком холодного воздуха, там тьма была не отсутствием света, но чем-то почти живым. Впрочем, к последнему уголку Амана Иримэ не испытывала такого уж интереса, чувствуя, что результат её пути едва ли будет стоить тех опасностей, что скрывались в темноте. Нередко Лалвен посещала и те края, где жили Несса и Тулкас. В мире и покое Блаженного Края мало кто интересовался битвами прошлого и умением сражаться как таковым, чертоги Храброго пустовали, однако ж дева находила рассказы Валы интересными и охотно училась у него и его супруги. Впрочем, годы заставили её со временем искать путь в еще одни пустующие края. С истинно женскою хитрецой лавируя меж упрямых братьев, видя, как устало порой отец опускает голову и стараясь хоть немного его приободрить, Лалвен и сама выматывалась. Семейные неурядицы печалили её и вынуждали искать компании Ниэнны, потому что только ей одной она могла рассказать о том, как неспокойно бывает в доме Нолдорана и как сильно это её тяготит. Конечно, не только семья была причиной тревог девы - ей отчаянно не нравилось присутствие Темного Валы в Тирионе и то, как тянулись к нему иные её родичи. Хотя ей самой, по счастью, не доводилось слишком часто с ним сталкиваться. Иримэ и сейчас уверена, что ей он никаких особых секретов мастерства не открыл бы, ведь дерево - материал куда более прозаичный, чем тот же метал. А красноречию Темного она предпочитала свои собственные размышления. Настороженная присутствием Мелькора в городе и теми слухами, что стали гулять меж народа, Лалвен решила повременить с долгими путешествиями и проводила много времени с семьей, а особенно - с Аракано. Именно тогда Иримэ обзавелась оружием и долго настаивала на том, чтоб брат помог его освоить. Нолофине с большею охотой взял бы заботы о безопасности сестры на себя, однако ж он не мог всегда быть рядом и её беречь, потому уговоры сестры имели результат. Однако она даже не могла предположить, что сложившаяся в Тирионе ситуация примет такой ужасный поворот. Дева была категорически не согласна с изгнанием Фэанаро, хотя сама была немало возмущена и обижена его словами и делами. И все же, навещая отца в Форменосе, надеялась, что вся эта история закончится благополучно для всех. На праздник же Ириме шла с тяжелым сердцем, ей совсем не хотелось веселиться и шумную толпу она предпочла бы тишине своей маленькой мастерской. Весть о смерти отца стала для неё куда более серьезным ударом, нежели гибель Древ. Жизнь без их света она могла себе представить - живут же на востоке эльфы. Но жизнь без отца казалась Иримэ пугающей. Она чувствовала себя ребенком, который в толпе случайно отпустил руку родителя и теперь не знал, что ему делать и куда идти. Лалвендэ не слышала призывов Фэанаро, однако, когда речь зашла о исходе, твердо решила отправиться вслед за Аракано, который из всей семьи всегда был ей наиболее близок. Потерять, помимо отца, еще и его - сама мысль эта была для девы невыносима. Так вышло, что Иримэ принимала участие в резне - она оказалась в том передовом отряде, который кинулся на выручку Фэанаро. А после - все пыталась найти выживших и каждый раз тихо вскрикивала, видя торчащие из тел стрелы с  знакомым серым оперением *.  И она едва ли хоть кому-то расскажет, что, обнаружив среди прочих мертвых тел Орикона, испытала краткую малодушную радость от того, что он погиб не от её руки. Слушая проклятие Валар, дева сама себе пообещала более никогда не обращаться к ним - ни мыслями, ни словами. Страх от совершенного мешался в её душе с негодованием, ведь Лалвен считала, что Валар повинны в произошедшем не менее эльфов. И все же уже тогда она понимала, что весь её дальнейший путь теперь - не месть или долг, но искупление. Хоть и злилась Иримэ на Фэанаро, однако не винила его ни в чем из того, что уже случилось. Ей казалось нелепым обвинять кого-то другого в своих решениях. О пути через льды Лалвендэ вспоминает мало и неохотно - слишком труден он был, слишком дорого обошелся. Нередко среди ужасающих торосов звучало тогда её пение, а дева с запоздалым ужасом осознавала, что привыкает напевать колыбельные и сжимать ледяные ладони тех, кому суждено уснуть, но не суждено проснуться. Уже почти привычкой было утешать тех, чьи родственники замерзали, тонули или находили какую-то иную гибель с этом неприветливом краю. И, раз раз за разом повторяя "Мы сумеем дойти" она сама теряла в это веру. Однако они все же сумели - куда более малочисленные, замерзшие и измученные.
7. Навыки и умения персонажа
Осанвэ, аванирэ.
Хорошо держится в седле.
Владеет однолезвийной секирой * и луком, однако после Гаваней старается избегать любого оружия и не пользуется им без крайней необходимости.
Прекрасно танцует, однако редко демонстрирует этот талант.
Владеет элементарными чарами и азами целительства - в той степени, в которой ими должна владеть старшая сестра и путешественница.
Мастер в работе с деревом.
Картограф.
8. Инвентарь
Секира, самодельный лук, инструменты для работы с деревом, немного чистой ткани и травяных бальзамов, охотничий рог.
9. Пробный пост
?
10. Принадлежность к блоку
Свет

Об игроке
1. Связь с вами
Скайп - gorschochek
2. Опыт в текстовых играх
Около пяти лет, но с перерывами.
3. Знание канона
Сильмариллион, Хоббит, Властелин колец, ЗиОЭ, письма, черновики, Книга утраченных сказаний, Песни Белерианда.
4. Как часто сможете появляться в игре
Часто
5. Есть ли еще персонажи на нашей игре
Нет
6. Как вы нас нашли
Реклама

Подпись автора

Это право огня - наступить на тебя, не взглянув.
Это право твоё - научится в огне не гореть.
© Нинквэнаро