Пост написан совместно с Гваэллахом.

...Он бежал по резным каменным плитам, залитым золотым сиянием Древа, заливисто хохоча и то и дело оборачиваясь на огромную серебряную птицу, привязанную к веревке, что была крепко зажата в его ладони. Птица летела над городом, гордо развевая свой огромный разноцветный хвост всех цветов пламени, сверкая изумрудными глазами. Огромная и почти невесомая - такой ее и сотворил Мастер. Купаясь в потоках ветра, игрушка привлекала всеобщее внимание, часть которого доставалась и донельзя довольному мальчишке.
Сделав круг по площади, Нэльо подбежал к отцу, радостно протянувшему руки ему навстречу...
...и проснулся.

В это утро Майтимо проснулся раньше обыкновенного, и долго лежал не открывая глаз, прокручивая в памяти картины уходящего сна... Из воспоминаний его выдернуло резко, как лопается перетянутая кожа поводий - снаружи кто-то довольно резко и громко общался:
- Если ты не видишь применения этой вещи - еще не значит, что она бесполезна! - голос звенел переливами стали, искусно переплетая в себе ярость от того, что кто-то посмел помешать его обладателю заниматься делом, легкую издевку над слепцом, не видящем очевидного и... пожалуй сожаление от того, что не-видит.  - Хватит. Я иду к себе. А если у тебя будет желание расширить свои познания в мастерстве - можешь прийти через пару дней и полюбоваться на то, что ты назвал "бесполезным мусором".
Голос показался болезненно-знакомым. Но вот откуда - Майтимо почему-то не мог вспомнить...

Луч солнечного света падал сквозь щель между стеной и плотной портьерой цвета переспелой вишни, прямо на лицо рыжеволосому. Видать, именно этот проказник и навеял столь странный сон - обрывок прошлого, что так старательно остался позабыт в угоду настоящему.
Недовольно поморщившись, Нельо сел на кровати и прислушался внимательнее к голосам за дверьми. И кому только не спится в такую рань?
Наспех одевшись в первое, что подвернулось, а именно - легкую мантию цветов Первого Дома, ибо все эти многочисленные ремешки и шнуровки на одеждах доставляли кучу неудобств в последнее время, эльда вышел из комнаты. Нельо наскоро спустился по деревянной лестнице вниз и вышел на улицу, щурясь от яркого солнечного света. Заспанный, немного растрепанный - ну совсем не королевский вид - он хотел узнать кто стал виновником такого шума, чай не в казарме скандалист находился да и время ранее. Только-только приготовившись отчитать, нолдо замер, смотря на стоящего чуть поодаль эльфа. Верный Пятого, значит?
- Что здесь происходит? - только и спросил он сквозь зубы.

Невдалеке от входа, ближе к палатам исцеления стоял один из верных (судя по котте - Атаринкэ) и с выражением крайнего скепсиса на лице наблюдал за тем, как стоящий спиной к лорду аккуратно заворачивает в кусок тонкой кожи что-то немаленькое и складывает сверток в заплечную сумку. Не смотря на холод, он был одет в простую шерстяную рубаху поверх штанов. Обернувшись на новый голос, Гваэллах затянул горловину мешка и выпрямился, коротко кивнув новому "собеседнику".
- Я прошу прощения, если наш разговор помешал твоему отдыху.

По телу пробежал холодок - всё же время года давало о себе знать, щедро усыпав за ночь лагерь Первого Дома пушистым и белоснежным, но холодным снегом. Поблизости не было ни души, кроме троих эльфов, а и странно: судя по тому, как ярко светит солнце, время-то было не такое уж и ранее.
Нельо не спешил подходить ближе к нарушителям спокойствия, только скрестил руки на груди, стараясь не задеть рану, и смотрел на говорящих строго.
- Не разговор, а громкогласность говорящих, - поправил новоиспеченный король, всматриваясь в лицо ответившего. И чем дольше смотрел, тем всё больше и больше хмурел его взгляд, больно уж эльда походил на одного из участников недавнего сна. Слишком походил.   
Майтимо посерьезнел: не любил он подобных шуток судьбы, сие не вызывало ничего кроме неосознанной вспышки злости, которая, впрочем, внешне была заметной только по взгляду стальных глаз.

- Лорд Нэльяфинвэ. - воин склонился, приветствуя Рыжего, после чего решил немного разъяснить ситуацию. - Я прошу простить этого аваро, он не так давно в нашем лагере и еще не привык к тому, что здесь следует вести себя иначе, чем в лесу.

- Аваро? - только и ответил нолдо, переведя взгляд на верного.
"А по внешности не скажешь..." - с одной стороны стало спокойнее: принадлежность к мориквенди отменяла глупых возможностей, с другой - теперь проблема именно в том, что он не из нолдор. Сначала псевдо-нандор, сдающие одного из лордов северу, теперь аваро.
- Что же, тогда, полагаю, я могу уделить немного своего времени и, кхм, пояснить парочку правил, кои требуют соблюдения, - не просьба, не предложение - приказ.

- Тебе стоит последовать за Лордом - верный понял все правильно и, откланявшись направился к казармам. Аваро же остался стоять, спокойно смотря на Старшего. В его серых глазах не было ни страха, ни почтения - только лишь легкое любопытство и все.
- Я могу занести в дом свои вещи, или же мы будем разговаривать прямо сейчас? - его речь была правильной, но немного угловатой, как будто он не всем словам сразу находил нужное место.

Короткий кивок - в благодарность верному и вновь взор упал на эльфа, коий пока что подходил только под описание "странный".
Начинать разговор сию минуту и на улице Майтимо не собирался: во-первых, холодно, во-вторых, неудобно, ну а, в-третьих, здесь слишком много лишних ушей и глаз, порой - совсем лишних.
- Можешь... - чуть протянув первый слог, задумчиво произнес перводомовец. - Зал советов сейчас как раз пустует - хорошее место для бесед, теплое и тихое. Это на втором этаже, - на всякий случай уточнил он и зашел обратно в здание, порешив, что как аваро разберется с личными делами, нагонит.   

Пожав плечами, Гваэллах отправился к палатам - в свою комнату, заносить понравившийся ему кусок коры и инструменты, с которыми возился почти пол ночи. Разложив все по местам и оставив кору сохнуть у стены с каминной трубой, аваро направился в указанный рыжим лордом зал. Зачем говорить в зале он так и не понял - ведь гораздо приятнее беседовать в маленькой комнате, согретой светом пламени. Или в мастерской, не отрываясь от дел.
Войдя в указанное рыжим помещение он осмотрелся по сторонам и только после этого подошел к ожидающему его нолдо.
- Я пришел.

Майтимо стоял у стула с высокой спинкой, облокотившись на нее, и терпеливо ждал. Выбор нолдо пал именно на это помещение по причине неознакомленности с планировкой здания. Он знал где расположены его апартаменты, обеденная и вот - сия зала.
Когда внутрь вошел аваро, Нельо отодвинул стул и сел, жестом приглашая устраиваться и нового знакомца. Почти знакомца.
- Для начала - как твоё имя? - сидя боком к столу, он внимательно смотрел на собеседника, изучая того, а заодно и дивясь сходству. - Откуда? Как давно в лагере? Почему предпочел жить с аманэльдар, а не своими сородичами? 

Вопросов было много, но они были привычные. Почти так же его расспрашивали в первый год в этом лагере. А вот взгляд раненого нолдо, напротив, был колючим и неприветливым.
- Мое имя Гваэллах. Я аваро, жил в Сосновом лесу, у гор. Там... - махнул рукой в сторону юго-востока. - Здесь живу уже несколько лет. Учусь. Я люблю работать с металлом, у нас не умеют. - говорил он спокойно, и было заметно, что ему не впервой отвечать на подобные вопросы.

Несколько лет... а ведь братья, паршивцы эдакие, могли бы и предупредить, что по лагерю бродит странный тип феанорской наружности, тогда бы, возможно, не пришлось сейчас начинать сей разговор и выставлять себя идиотом. Нельо не так много знал о местном населении: только то, успел выяснить до того, как согласился на треклятые переговоры.
А всё же, интересные порой бывают... совпадения.
- С металлом? Насколько хорошо? - он едва заметно подался вперед, смотря в серые глаза аваро.

- Я давно не работал - здесь кузнецы не верят тем, кто не из их числа. Я учился, наблюдая. С дерева. Потом попробовал сам - пока жил в лесу. - ничтоже сумняшеся, аваро вытащил из ножен рабочий нож и протянул нолдо. Простой стальной клинок, сделанный без малейшего намека на попытку украсить, но все же эту работу нельзя было назвать незавершенной, как большинство работ синдар этих земель. - Вот. Он простой, но хороший. Удобно резать.

Нельо слушал внимательно, обдумывая следующий шаг. Было жутко интересно, хоть и неправильно, невежливо - поизучать этого аваро. Слова утихли. Верховный Король взял нож и пристально начал изучать его. Крутил, вертел, проверил баланс - неплохо, очень даже неплохо. Без должной выучки, без нормальных кузниц сделать подобное, мягко говоря, сложно. 
- Я поговорю с местными умельцами, думается мне, ещё одни руки в кузнях лишними не станут, - и помощь какая-никакая, и старший получит возможность пронаблюдать за работой Гваэллаха.
"Это не Феанаро," - уверил сам себя Майтимо, протягивая оружие обратно. Он сам лично видел смерть отца, и не только он - все это видели. Двух чудес не бывает: Первый Дом и так имел радость наблюдать возвращение одного "мертвеца". А этот... просто аваро.

- Я буду благодарен, - простой кивок, - Но сейчас я занят немного другим. Я уже понял металл, и, пока у моей наставницы есть время, я хотел бы успеть понять камень. В отличии от металла, я почему-то, его почти не слышу... - поморщился, чуть нахмурив брови, - И мне будет жаль прерывать обучение до срока.

- Конечно, - бесцветный ответ, отстраненный. - Ах да, я совсем забыл: в следующий раз постарайся не шуметь подле жилых зданий и лечебницы, покой, особенно в беспокойное время, ценится очень дорого, чтобы его так бестактно можно было нарушать, - после этого Майтимо жестом показал, что Гваэллах может идти, а сам на время остался сидеть в зале, обдумывая нынешнее начало дня.

- Тогда я буду рад вернуться к этой беседе по окончанию моего обучения. - взгляд аваро скользнул по фигуре сидящего за столом, после чего Гваэллах кивнул и вышел из залы, оставив Старшего из Феанариони размышлять о произошедшем.

Откопав наконец-то карты лагеря и изучив их досконально, Нельо теперь знал в какой стороне склады, где жилые здания и куда кинуться, если вдруг срочно кто потребуется. Кидаться он не спешил, а вот прогуляться до так называемого авари-кузнеца - почему бы и нет? К тому же и минутка выдалась свободная, и идти тут, в принципе, недалеко - не на другой конец лагеря.
У входа в пристройку подле целительских палат стояли двое его верных, которых он отправил, чтобы те наблюдали за подозрительным субъектом. Значит, Гваэллах внутри. Это хорошо.
Майтимо коротко кивнул им и постучал в дверь, ожидая ответа. Всё же бестактно врываться и нарушать личное пространства кого-либо он не спешил.

Закончив все обещанное в Палатах - как то: стирка бинтов, сортировка и развешивание по местам нужных трав и прочие мелочи, - Гваэллах вернулся к себе - продолжать заниматься  сбором вещей. Показавшееся вначале простым, дело заняло уже не первый день - ладно бы вещи, а вот накопившееся  за несколько лет работы... Нет, часть он даже раздарил. Вот только этой части было не так, что б и много.
В небольшой комнате практически все пространство, на которое можно было что-то поставить или повесить, было уставленно и увешанно разнообразными деревянными фигурками и набросками. Практически все оставшиеся фигурки изображали одно и то же существо - рыжеволосую нолдиэ, Рускэ. Среди них так же стояло несколько детских фигурок, в которых при должном внимании можно было узнать ее же - босую, в венке из полевых цветов и коротком, едва доходящем до колен платье.
На рисунках, напротив, гораздо больше было пейзажей, каких-то набросочных чертежей, типа того, что он как-то уже показывал ей, и просто рисунков комнат и залов.
Высокие шпили, стрельчатые окна, высокие арки, колонны, летящие очертания, белый камень стен, узорная лепнина - крепости, что строили нолдор в Белерианде и отдаленно не напоминали изображенное на этих рисунках.
Сам хозяин комнаты сидел у небольшого стола за окном, и скептически рассматривал небольшой кусок коры размером с две ладони, на котором с необычайным мастерством был вырезан портрет танцующей на лесной поляне девы неземной красоты. За ее танцем следила стайка оленей, горделиво склонив увенчанные рогами головы.
Услышав стук он отложил работу:
- Не заперто!

У Нельо было время подумать над словами-просьбой матери, с чего стоит начать следующий разговор, и сейчас, стоя перед дверью, он мысленно прокручивал сказанные ранее самому себе слова. Во-первых, не торопиться и не делать поспешных выводов, во-вторых, - быть внимательнее.
Ждал нолдо недолго, а пройдя внутрь, все заготовленные речи канули в небытие - вылетели из головы, когда лорд заозирался по сторонам, стоило только двери закрыться за его спиной. Виды, изображенные на холстах, словно добытые из глубин воображения, нечто отдаленно похожее он видел разве что на шпалерах, расшитых ученицами валиэ Вайрэ: несуществующие города и государства, запечатленные картины навеянных Ирмо снов.
Взгляд прошелся и по резным фигуркам, а когда же Майтимо увидел самого хозяина, тряхнул головой, сгоняя морок. Не за этим же он пришел сюда в самом-то деле.
- Здравствуй снова. Разрешишь? - Нельо указал кивков головы на свободный табурет и продолжил: - Скажи мне, Гваэллах, что побудило тебя заняться сим ремеслом? - взгляд невольно вновь заскользил по работам вокруг. - Ведь если бы нолдор не приплыли в Смертные Земли, ты был бы вынужден делать только то, что полезно твоему народу, то, чему учили, не так ли?

- Почему нет? - придвинул к столу еще один табурет, предварительно сложив с него стопку чистой бумаги и карандаши. Сел напротив, налил из кувшина, что стоял на подоконнике в пару простых глиняных стаканов простого мятного отвара с яблочным соком, протянул один гостю.
- Не знаю... мне приятно слушать, как поет под рукой материал, становясь тем, что я хотел бы сделать из него. А не будь вас... - он отпил глоток, задумавшись, - Возможно иртха не пришли бы в наш поселок. И не было бы той битвы. Возможно тогда я помнил бы кто я, и не задавался бы таким вопросом.

Спокойно сесть, спокойно слушать, благодарно кивнуть и принять стакан, сделать пару глотков, даже не почувствовав вкуса напитка. Внешнее спокойствие. Внутренне же нолдо снедали сомнения, когда не знаешь, какие слова подобрать, и правда ли то, что он слышишь и видишь, тревога, оставшаяся в душе ещё с мрачных коридоров и темниц, и нежелание принимать действительность.
Складывая пазлы один за одним, он получал более-менее четкую картину, не стыковалось только начало - их отец мертв. 
- Чувствовать жизнь в предметах оказалось для тебя дороже родных и близких? - логично было предположить, что у аваро где-то таки да была семья, или же друзья. - Нолдор сражаются с общим врагом, не с мориквенди. Глупо винить один народ в том, что сделал другой.

- У меня их нет. - простой констатацией факта, спокойно и тихо. - Я жил в поселке в северном лесу. Племя Сойки подобрало меня после Большого Огня и выходило. Их целительница - очень... мудрая женщина. Она учила меня говорить, показывала травы, зверей. Не боялась. - машинально потер лицо со следами не только новых, но и довольно старых ожогов.
- Нолдор сражаются... - в голосе аваро послышалась какая-то затаенная печаль - ...пока что сами с собой. Здесь не любят тех, с того берега. Они не любят вас. Все заботятся только о своих нуждах, предпочитая не оглядываться на остальных. А с врагом... Женщина-Сойка говорила, что он был всегда и в этих землях с ним привыкли сражаться.

- И как скоро ты обучился языку? - вопрос на авось, вдруг и здесь совпадет.
"Воюют с собой..." - ещё совсем недавно, буквально вчера так оно и было, теперь же, когда между Домами заключен союз и отношения начинают налаживаться, нолдор смогут объединиться под единым знаменем. Тем более после того, как все лорды признали Нельяфинвэ Верховным Королем.
- Они привыкли сражаться с прихвостнями Моринготто, но это скорее мелкие укусы, чем действительное сражение. Живя разрозненными, раскиданными по всему Белерианду племенами, не выиграешь войну, - Майтимо мысленно попытался представить карту местных земель вокруг озера, но те нечеткие наброски, что хранились в его памяти, не имели высокой цены.

- Мне долго не давались слова. - аваро говорил спокойно, но его глаза подернулись пеленой воспоминаний, а в речи то и дело проскакивали слова родного языка. - Сойка говорила, это потому, что меня "забрал огонь", что бы это ни значило. Я был как ребенок - и они относились ко мне так же - мой маленький лесной народ. Учили, помогали. Их было всего семнадцать. Семнадцать смелых фэар, не боящихся холода и тьмы северных лесов. Мы жили охотой, собирали травы и коренья, плоды деревьев и лесные ягоды...
А потом пришли иртха. Много. Те, кто не захотели гибнуть попытались сражаться... и погибли. Все. - стакан в его руке разлетелся осколками, но Гваэллах продолжал говорить даже не заметив этого.
- Иртха подожгли лес. Не помню, как я смог выбраться оттуда. Помню... - слова давались ему с явным трудом, - ...только огонь. И кровь на моих руках. Я бежал от пожара. Долго жил в лесах. Один. Потом вышел сюда.

- Война пожинает свои плоды - огонь нынче у многих перед глазами, как самое яркое воспоминание, - в голосе мелькнула скорбь. - Мы начали с тьмы, прошли через ярое пламя битв, сами, добровольно покинули безопасные земли, потому что нас вел Свет... не видимый - свет веры. Веры в короля, отца... - серые глаза потемнели, вспоминать прошлое оказалось не так легко, как можно было предположить. - Он был Великим Мастером и умел вселять в души эльдар надежду одними лишь речами. Феанаро, Пламенный Дух. Всякий раз, смотря на тебя, мне вспоминается он, а ещё - наша цель. Не война, но победа - жизнь на новых землях без гнета валар, свобода.

Аваро слушал Высокого - и слышал едва ли половину сказанного. Разлитый по столу отвар медленно окрашивался в алый, за окном шумел лагерь, окунаясь в пучину будничной жизни, а в глазах Гваэллаха застыла стена багрового пламени. Обжигающе-жаркого, темного, убийственного. И сквозь его гул прорывались лишь отдельные слова.. "Мы... шли. Нас ... вел Свет... Мастер... Пламя... Феанаро...."
Вдруг аваро болезненно сморщился и горько засмеялся, как смеются смертельно раненые воины в бою - или те, кто добровольно прощаются с жизнью. Сквозь смех толчками прорывались слова:
- tenn... ambar... metta... Tenn... ambar-metta... Qualmé Ten' Ambar-mettá! - выкрикнув последние слова он откинулся назад, прислонившись спиной к стене, и из его закрытых глаз тихо и беззвучно покатились слезы.

Мысль о том, что сказанное - лишнее, личное, шустрой птицей промелькнула, спорхнув напугано от громких слов. Одернув было протянутую руку, Нельо подался назад, смотря на сидящего напротив... аваро? - как на восставшего из могилы призрака. Резко, не рассчитав - грохот поднялся такой, точно упал, забитый доверху посудой шкаф: некоторые поделки полетели на пол.
Больно ударившись спиной о находившуюся позади низкую стойку, он даже не почувствовал этого. Замер, смотря испуганно на стоящего впереди, снизу вверх. Сердце бешено стучало в висках, в мыслях, неосознанно всплыли слова Клятвы, они звучали угрожающе - величественная, но гибельная речь. Даже теперь, когда хор голосов на площади Тириона давно смолк сии речи приводили в трепет.     
Послышался звук открываемой двери - то верные, услышав шум, решили проверить, что происходит.
- Назад! - выкрикнул лорд и не узнал собственного голоса.     

Громкий возглас Высокого плетью прервал отзвуки смеха и аваро застыл недвижимо на несколько мгновений, после чего непонимающим взором уставился на замершего напротив него нолдо.
- Ты... Я...что здесь... быть? - кажется, речь снова давалась ему с трудом.

Дверь захлопнулась - приказа нолдор не ослушались.
Майтимо резко вскочил, позабыв про слабость, не отступающую и по сей день, про оцепенение, не замечая валяющихся вокруг фигурок. В пару шагов подлетел к стоящему подле стену и здоровой рукой взял того за шиворот. Ярость пылала в глазах феаноринга - слишком жгучая, слишком неуёмная, чтобы остановиться.
- Кто ты, забери тебя Моргот, откуда?! Откуда тебе известны эти слова?!

Гваэллах дернулся было испуганно, но потом, резким движением головы смахнув с лица черно-серебрянную прядь волос, ответил взглядом на взгляд. Столь же ясным, твердым и пронзительным взглядом серо-стальных глаз, поразительно похожим на яростные глаза нолдо, смотревшего сейчас на него. В этом взгляде не было ни капли страха, ни капли сомнений.
- Отпусти. - всего одно слово, идеально произнесенное, привычно-спокойное и не подразумевающее ни малейшей возможности ослушаться.

Помедлив пару мгновений, Нельо разжал пальцы и отступил назад, тяжело дыша. Волна гнева схлынула, оставляя за собой по-новой вспыхнувшую боль утраты. Он опустил голову и закрыл глаза. Желание задавать вопросы сгорело вместе с чуть было не пойманной мечтой.

К палатам исцеления близнецы бежали бегом. Но у самых стен замерли, помня, что не стоит тревожить раненных. И в сами палаты уже не ворвались, а вошли - легко, бесшумно - так, как они двигались, выслеживая зверя... или орка.
Тихо подошли к постели Гваэллаха. Остановились. Питьо смотрел на него тревожно, Тэльво - почти испуганно.
- Надо узнать, что случилось. - Тэльво внимательно осмотрелся. - Смотри, он ранен. Значит это правда?
Питьо посмотрел сперва на брата, потом на аваро, - Да, ранен. Но мы не знаем, из-за чего. Вообще, надо бы у Нэльо спросить. Он-то точно знает, что случилось.
- Пойдем к нему. - потащил брата за руку к выходу из Палат. - Здесь мы все равно ничем не поможем. А если придет Рансул - нам и влететь может...
- Пойдем, - согласился Питьо. Взял брата за руку и увлек сперва из палат, а потом, не останавливаясь и снова бегом - до самых комнат Майтимо. У дверей они опять остановились и одновременно постучали:
- Нэльо!
- Ты здесь?

Майтимо сидел на полу - лежать неподвижно в кровати оказалось невыносимо, потому феаноринг часа два к ряду метался по комнате, а потом наконец-то успокоился. Собраться, вспомнить ещё раз, всё, в мельчайших деталях, что было до плена, что - после, собрать в единую картину. Трясина, трясина здравого смысла и желаний - безвыходная ситуация, требующая хоть какого-то решения. Все проблемы лагеря отходят на второй план: сошедший с ума править не может.
Стук в дверь напугал - Нельо не ожидал, что кто-то решит навестить его, хотя предполагать подобное было бы логично, вряд ли то, что произошло осталось в тайне. Поднявшись с пола и подойдя к двери, он открыл. Шаг назад - приглашение войти. И ни слова.

- Нэльо! - близнецы вмиг оказались в комнате.
- Ты цел?
- Что случилось? - Питьо обнял брата за плечи.
- Ты выглядишь ужасно!..
- Тебе плохо?
- Это правда, что он тебя ударил?
- Ты ранен?
Переглянувшись, близнецы аккуратно подвели брата к постели, после чего один бросился наливать в кружку квенилас, стоявший на столе, а второй отошел к двери и плотно ее прикрыл. После чего оба снова уставились на брата, ожидая ответов на свои вопросы.

Суета сейчас была как нельзя кстати - отвлекала по крайней мере от того хаоса, что творился в голове. Нолдо наблюдал за младшими братьями, состояние было такое, точно его только-только вырвали из сна и восприятие реальности ещё неточное. Пребывание на грани миров.
- Что? Кто? Нет, конечно нет, - Майтимо тряхнул головой и сел на край кровати, принял кружку, но пить не спешил. - Со мной всё в порядке.

- А что тогда случилось?
- Что вообще произошло? - Тэльво аккуратно вложил в руку Старшего чашку с питьем.
- С вами обоими? - Питьо обнял старшего брата, поддерживая.

- Случилось... - точно резко очнувшись, феаноринг повернулся к Питьо и спросил: - Кто этот... аваро, брат? Откуда - можешь не говорить, меня скорее интересует ваше, - кивок в сторону Тэльво, - мнение.

Питьо задумался:
- Он... похож на отца.
- Кто?.. - Тэльво как-то враз погрустнел, - Я... мы не знаем. Но Питьо прав. Он слишком похож.
- Чересчур... Особенно для аваро.
- Братья не хотят видеть, особенно Морьо...
- Может, боятся?
- Скорее просто не хотят замечать...

И снова только предположения - неточные, неуверенные догадки.
- Я их в этом понимаю... - сдвинув брови, серьезно отозвался старший. - Кто-то из братьев пытался говорить с ним? - легкая заминка. - Не как с неизвестно откуда взявшимся аваро, а как с отцом? Звали ли по имени? Хоть что-то вообще делать пытались? - было бы полезно знать, какова реакция стала итогом. Если, конечно, феаноринги не предпочли разбежаться каждый по своим делам и забыть о существовании странного типа в лагере.

- Кано пытался. - Тэльво как-то чересчур нервно пожал плечами, - Но скорее просто поговорить.
- Только это... плохо закончилось, - Питьо передернуло, - Кано попытался с ним заговорить по осанвэ. И обоим было... больно. Очень. Непонятно, почему. А потом Гваэллах вообще сознание потерял.
- Ты что, с ним тоже?! - удивленно распахнутые глаза младшего.

Значит, Кано тоже старался пробиться сквозь... аванирэ? Майтимо сделал глоток и поочередно посмотрел на братьев, затем тихо ответил:
- Тоже. Только, как видите, ничего дельного из этого не вышло, - в очередной раз накатила злость: на бессилие, на сплошные загадки когда от него и без шарад требуется сосредоточение, от нехватки информации...
- А чародеям его показывали? Кто-нибудь, что-нибудь в этом лагере способен мне ответить на вопрос, что здесь происходит? - вопрос скорее риторический, от безвыходности.

Питьо смутился - не справились, не дотянули, не оправдали ожиданий Старшего.
- Нет...
- Нас вряд-ли кто послушает, а Кано... Он все время был странный. Мы потому и стали уезжать.
- Нам страшно было...
- А сделать ничего не получалось.
- Так от нас хоть польза была... - Питьо вдруг замер, - А пойдемте к... Гваэллаху втроем, а?
- Да! Нужно же понять, правда...

Слова резанули - чувство вины, вызванное речами близнецов, захлестнуло. Задумчивый и резкий взгляд сменился виноватым, скучающим.
- Да, идемте, - короткий кивок. - А Кано... похоже у нас не только эта проблема, но решать всё следует постепенно.
Как бы не хотелось ему последовать примеру средних братьев, пора было уже разгадать сей ребус, не откладывая в долгий ящик.
И снова лазарет, и снова эта тишина и гнетущая атмосфера - как же Высокий не любил палаты исцеления. Ещё не успел соскучиться по ним после того, как покинул.

Встревоженные близнецы шли за братом.
- По моему, он спит. - шепотом, - Может его разбудить?
- А ему плохо не будет?
- Не знаю. - Тэльво решительно нахмурился, в это мгновения до боли напоминая Высокого, - Но делать что-то все равно придется.
Рыжик решительно направился к постели аваро.
Питьо не стал мешать брату, хмуро наблюдая за всеми тремя.

- Тэльво, сядь, - Майтимо кивком головы указал на низкий пуф у стены, а сам оперся спиной на стену. - Если это и правда отец, мне ли тебе говорить какой у Феанаро характер? - улыбка вышла веселая и даже не фальшивая. - Мы никуда не спешим, подождем, - говорил он негромко, зато четко произнося слова.

- А сколько придется ждать по твоему? - спросил Питьо.
- Если это... он, - Тэльво тоже улыбнулся и приложил к губам палец, - То мне будет все равно, что он мне скажет. Да и тебе, думаю, тоже!
После чего Младший осторожно коснулся плеча спящего.

"Что не пожрало время - растопчут кони,
Впрочем, песок в часах уж не так спешит...
Кто не ходил к обрыву - тот спал спокойно,
Только не знал, как выглядит мир с вершин."

Беспамятство сменилось долгим, глубоким сном без сновидений. Ощущением отдыха и покоя. Звуки, доносившиеся извне не будили и не тревожили - лишь создавали ощущение правильности бытия. Стук молотов по дереву, звон металла, нестройный гул голосов...
И даже когда его плеча коснулась чья-то рука желание открыть глаза пришло далеко не сразу.
Усевшись на кровати и потянув затекшую спину, он оглядел комнату, залитую ясным и ровным светом и улыбнулся - значит у Куруфинвэ все же получилось воплотить его безумную идею со светильниками... Что ж, иногда хорошо оказываться неправым, как бы странно это не звучало.
- Что-то случилось? - вряд-ли младшенькие стали бы будить его без причины... Скорее уж это инициатива Нэльо - хотя тот до сих пор и смотрит на него настороженно. Впрочем... у него есть на это право. Но даже эти мысли не смогли омрачить так чудесно начавшегося дня. - Если что-то срочное, то я сейчас оденусь и приду.

Тэльво обалдело смотрел на аваро. Питьо - не столько обалдело, сколько почти испуганно и подозрительно.

Майтимо смотрел на развернувшуюся картину и улыбался - естественно, почти счастливо. Он отрицательно покачал головой и заговорил настолько буднично, словно кто-то благостно отмотал время лет на сорок назад:
- Не срочное, не спеши. Собрались прогуляться, решили, что и ты не откажешься. Правда... - легкая заминка, - о прогулке братьям я ещё не говорил.
Нельо заставил себя поверить, что происходящее - обыденность, и вести так же - просто, легко, не играя. Возможно, скоро полог спадет и вновь нагрянут смятение и беспокойство, возможно - но важно ли это сейчас?

- Прогуляться?.. - нет, в окрестных лесах явно скончалось что-то превышающее размерами даже местных медведей. Впрочем, возможность наладить отношения никогда не стоит упускать, какой бы неожиданностью она не стала. А потому он кивнул и улыбнулся, оглядываясь в поисках рубашки, - Почему бы и нет. В конце концов, я хочу взглянуть на то, как ему удалось добиться такого света, - кивнул на затягивающие окно занавеси, в которых запутались солнечные лучи.
Тонкое шерстяное одеяло соскользнуло на кровать, и при дневном свете отчетливо виднелись десятки шрамов, плотной сетью покрывающих торс эльфа. Грубые рубцы от старых ожогов, тонкие еще светлеющие рубцы от резаных ран - казалось, на этом роа нет ни единого "целого" места. Впрочем, он не обращал на это внимания, а вот свежая повязка на руке подверглась пристальному рассмотрению.
- Хм... когда это я успел? - удивленно поднятая бровь, улыбка с легким оттенком сарказма. - Впрочем, не важно. Прогулке - да и работе - это не помешает, я думаю.

Кажется, близнецы потеряли дар речи от увиденного и услышанного, Майтимо же счел это добрым знаком - лишние вопросы сейчас явно не ко времени.
- Взять лошадей, выехать в поле, может, на охоту собраться, - оправдываясь ответил старший. - А вот спать надо меньше, тогда при пробуждении не столь удивлен будешь, - усмехнувшись, нолдо завел правую руку за спину и здоровой поправил плащ. Вопросы сейчас излишни с обеих сторон.
Мелькнула мысль поинтересоваться о ком ведет речь отец, да так мыслью и осталась. Интересно, а на снег у него какая реакция будет?..
- Питьо, Тэльво, сходите пожалуйста, принесите отцу что одеть, а то, кажется, после недавней, кхм, уборки, приличных одежд тут днем с огнем не сыщешь, - Нельо легко улыбнулся братьям.

Близнецы:
- Аааа...
- Ээээ...
- Ладно!.. - в широко распахнутых глазах ononi плескалось невозможное изумление, но перечить старшему они не стали, напротив удалились довольно поспешно, то и дело пихая друг-друга локтями и обмениваясь фразочками в стиле:
- А я тебе говори-ил!..
- А что я? Никто же ничего не видел...
- А она?
- Да ладно тебе, Нэльо сам разберется... Вдруг нет?
- А ты веришь, что нет?
- Не верю.
- Вот то-то и оно...

- Не так уж долго я спал... - чуть ворчливо, но скорее в шутку, нежели всерьез. И уже вослед Близнецам, за мгновение до закрывающейся двери, - И еды в дорогу захватите, чтобы потом времени не терять!
Еще раз потянувшись, разминая явно затекшие плечи, посмотрел на Высокого, все еще застывшего каланчой посреди комнаты.
- Да ты садись, а то застыл как столб. Как твои успехи в изучении здешних языков - все так же? Или все же найдешь, чем меня порадовать?

Проводив братьев взглядом, Нельо сел рядом с кроватью отца. Плащ всё так же скрывал правую руку нолдо.
- Потихоньку, - морщась, сознался он. - Не всё сразу - надо ещё с чертежами разобраться, а то так и будем только планировать да откладывать строительство.
Сказать хотелось многое, ещё больше - спросить.
- Я так рад, что ты... проснулся наконец-то, - неуверенные нотки в голосе. - Давно хотелось выбраться за стены, с тобой... - Феаноринг отвел взгляд, мысленно чертыхаясь на себя. 

- Потихоньку, говоришь?.. Ладно, сейчас проверим. - несколько мгновений прошли в молчаливой задумчивости, после чего быстро, но достаточно отчетливо проговорил:
- "O lith naur echuiathar aen, сalad od dúath thuiatha" - это какое время?
- Что же должно было произойти за эти несколько часов, чтобы ты так соскучился по моему "невозможному характеру"? - действительно удивленно посмотрел на Нэльо.  - Я уже даже предполагать боюсь. Может расскажешь сам?

- Настоящее? - Нельо растерянно ответил, а затем шумно выдохнул. - Ты решил мне про это напоминать до скончания веков? Пап, прости, и за вспыльчивость и за... - он виновато посмотрел на пораненную руку отца. 

Вряд-ли Высокий успел осознать, что по сути, он настолько же прав, насколько ошибся лингвистически.
- М-да... Судя во всему, ты снова путаешь окончания. Здесь будущее-определенное. Я набросаю тебе пару текстов для перевода, когда будет время. Непростительно не знать языка земель, на которых ты живешь. - впрочем, сказано это было, как ни странно, без тени раздражения.
На эмоциональную вспышку ответить было сложнее. Гора-аздо сложнее. Ибо мало было признать правоту всего сказанного, против которой в общем-то и не поспоришь, - нужно было признать еще и то, что сам, в редкие мгновения, но все же иногда соглашаешься со словами, высказанными тебе тогда на берегу. "Неоправданная жестокость", так?.. Впрочем, оправданий у тебя никто и не требует, ведь так?..
- Пожалуй, больше я об этом вспоминать не стану. - протянуть руку и сжать холодную - странно, почему? - ладонь рыжего. - Особенно если ты не станешь глядеть на меня волком. Согласен?

- Будет только на пользу, - спорить с отцом он не собирался, тем более сейчас, когда дорога из мрака, пепла и холодного огня позади.
Напоминания о былом показались Нельо такими далекими, неважными, тем более теперь, когда совесть уже стала чиста, а обиды минули.
- Согласен, не стану. Всё в прошлом, - задним умом он ещё раз подумал о том, что всё это может быть игрой разума, мороком посланным Врагом, но верить в это не хотелось от слова "совсем".

- Hinya... - мастер тепло улыбнулся и, спустя мгновение колебаний, притянул рыжего к себе. - Я рад.

В этот момент двери распахнулись, впустив в комнату  хихикающих Амбаруссат. Судя по тому, что держал в руках старший, разграблению подверглись непосредственно покои Атаринкэ - по крайней мере вышитая котта и плащ были вполне узнаваемы.
- Вот, мы принесли! - хором зазвенело в комнате.
- А еще он взял лошадей,.. - кивок на Тэльво
- А он - припасы. А еще я сказал, что мы с тобой едем осматривать линию ближних дозоров, так что...
- До вечера нас никто не хватится. - Питьо вручил Нэльо ворох одежды, в самом низу которого обнаружились любимые подкованные сапоги Карнистиро, впрочем, как ни странно -  чистые.

Не противясь жесту отца, Нельо только не стал его обнимать - единственная целая рука сейчас уперлась в кровать, чтобы не потерять равновесия. Он улыбнулся и почти беззвучно выдохнул - напряжение, кажется, начинало спадать. Не надолго...
Ворвавшиеся внутрь близнецы, как назло решили передать вещи именно старшему. Он выпрямился, заслышав голоса, еле как ухватив ворох вещей, что вручили Амбаруссат.
- Шустро... - как-то неопределенно протянул он и положил одежду на кровать. Всё таки неудобно и непривычно пока что - выкроить бы время, заняться тренировками, да разве ж заботы и здоровье позволят?

Оглядев ворох принесенной одежды немного удивленно, довольно быстро облачился, тщательно проверив. чтобы все сидело как можно идеальней.
- Ну что ж, теперь можно выдвигаться. - сделал несколько шагов к двери. - А насчет дозоров это вы хорошо придумали. Хоть посмотрю на них поближе. Никогда не считал лишними подобные объезды..

Близнецы сделали синхронный шаг в сторону, во все глаза глядя то на Нэльо, то на окончательно преобразившегося "аваро". Сознания Старшего коснулось паническое осанвэ, как обычно разделенное на двоих так, что понять, кто именно говорит с ним было затруднительно: "Нэльо!!! Там же день!.. И все остальное!!!" - явно подразумевая далеко не идеальный порядок лагеря...

"Есть идеи, как исправить всё за три минуты, или есть варианты, как обвести отца по, хм, не самым ужасным местам лагеря?" - Нельо встал и направился к выходу, пропуская Феанаро и Амбаруссат вперед.
- Поедем на западный берег, - именно на западный, на восточном, должно быть, отряд Нолофинвэ, а о "любимом" брате отцу знать рановато.

- На западный?.. - недоуменно нахмурился, но потом, почему-то решил не спрашивать. - Пусть так.
Пройдя мимо замерших Амбаруссар к двери, вышел на улицу.
Солнце ярким светом заливало лагерь, укрытый свежевыпавшим снегом. У крыльца переминались, греясь друг о друга четыре коня, невдалеке раздавался звон кузнечного молота... "Аваро" застыл неподвижной статуей, широко распахнутыми глазами глядя на солнце, показавшееся из-за туч. На его во мгновение побледневшем лице  отражались непонимание и страх. Он попытался что-то сказать - но лишь зашелся в приступе кашля, оперевшись на стену в тщетных попытках не упасть на снег.

Ответ братьев не заставил себя долго ждать - "Ну ты же что-то придумаешь!.." - именно с такими словами когда-то в детстве близнецы бежали к старшему, умоляя спасти их от праведного гнева отца либо кого-то из братьев.
Друг за дружкой Рыжие вышли на улицу и оттуда тут же послышался сдавленный двухголосый вскрик:
- Нэльо!!!

"Ну конечно, как обычно", - беззлобно подумал нолдо и пошел следом.
Вот как знал, что не пройдет все так гладко, как казалось поначалу. Крик-призыв братьев заставил Нельо выскочить на улицу, чуть не сбив с ног так некстати попавшуюся на пути эльдиэ-целительницу. Он кинулся к отцу, придерживая его одной рукой.
- Держись ты, держись, - чуть ли не умоляюще зашептал. - Питьо! Помоги мне! - проклиная уже прилично поднадоевшую и постоянно мешающую слабость после пребывания на Севере, Майтимо взмолился Валар, чтобы этот кошмар уже скорее закончился. Было невыносимо больно смотреть на мучения Пламенного, и бесконечно совестно, что он не может сам найти ответов.

Вслед Высокому донеслось возмущенное "Лорд Нэльяфинвэ, что здесь происходит, я хочу спросить?!", и события привычно завертелись со скоростью гончарного круга. Или же просто голова закружилась?..
"Аваро" всем весом опершийся о подставленное плечо, суетящиеся рядом младшенькие, прок от которых, как ни странно все же был - по крайней мере с кого-то из них сталось растереть побледневшее лицо "Гваэллаха" горстью снега, а со второго - принять на себя часть усилий по поддержанию его в вертикальном положении.
- Эсте Милосердная! Зачем вы позволили ему встать, он же практически истощен... - дева-целительница, наконец, добежала до места происшествия. Впрочем, к этому моменту все уже успокоилось.
Близнецы тут же стали успокаивать ее, обещая проследить, чтобы с больным все было в порядке и настаивая на благотворном влиянии прогулки на обоих (судя по всему, под вторым имелся в виду сам лорд Нэльяфинвэ). А виновник всего происходящего стоял, тяжело дыша и ошарашенно озирался по сторонам.

Ни в лазарете, ни в мастерских (а их Майтимо обошел, кажется, все) Нерданэль не оказалось, возможно, стоило заглянуть в личные апартаменты матери, но на такую наглость феаноринг не решился и направился вместо того на кухню. Объяснять поварам ничего не пришлось, те просто выдали лорду поднос с разнообразной едой на двух персон, который все равно помог нести один из верных, и пожелали хорошего дня и приятного аппетита.
Уже в комнате, поблагодарив за помощь, Нельо закрыл за нолдо дверь и, с видом виноватого во всех грехах, обернулся к отцу.
- Попробую чуть позднее ещё пройтись по лагерю, сейчас не нашел её, - быстрый взгляд на стол, на коий был недавно поставлен поднос, и голос уже приобрел куда более позитивные оттенки. - Сейчас же предлагаю отужинать и отдохнуть.

Дернувшись на звук открывающейся двери, нолдо выглядел растерянным и немного ошарашенным. Но очень быстро взял себя в руки, не позволив даже тени сожаления отразиться на своем лице.
Возможно она действительно не захотела его видеть, а сын решил попросту скрыть это от него, сожалея о происходящем. Возможно... Впрочем... сейчас ему не хотелось об этом думать. Голова все еще немного кружилась, да и на повязке почему-то выступили алые пятна, будто бы кровь попросту не желала сворачиваться. Или он слишком сильно дернул руку, пока ехал обратно в лагерь?..
- Ничего, hinya, давай действительно поедим... - подошел и опустился на стул у стола.

Ну что же, не всё сразу, не вышло в этот раз, выпадет другой случай. Отогнав мысли о неком "провале", феаноринг попросту переключился на происходящее. Вот только, не успев сесть за стол, потянулся к родителю.
- Позвать целителя? - несмелое касание, точно боясь сделать больно, волнение в голосе. Скрывать эмоции становилось всё сложнее, да и необходимости в этом, в принципе, не было.

- Зачем? - удивленно поднять глаза на сына, пытаясь осознать, что же его так напугало.  - Да нет, не стоит. Скорее всего я просто рванул повязку во время прогулки.

- А общее состояние как? - не унимаясь вопрошал Высокий, задним умом понимая, что не стоит бы. - Тебе нужен отдых. Еда и здоровый сон. Впереди ещё очень и очень много работы... Надо будет братьев оповестить, надо высылать отряды - мы о совместной зачистке вроде как договорились с родственниками. А ещё неплохо внутри семьи устроить что-то вроде собрания. Как только сможешь, - видя живого и ну почти здорового отца, Нельо как-то даже и забыл, что корона нолдор пока у него: время распалось прахом, смешивая границы, и уже казалось, что не существовало той пропасти в тридцать пять лет. 

- Устал. - надо бы, конечно, прекратить этот разговор о его самочувствии, но сил на то, чтобы делать что-то в этом направлении просто не было. Притворяться не хотелось. - И голова кружится. Но я сейчас поем и все пройдет, ты же знаешь.
Он слушал сына в пол уха, но все же зацепился за произнесенные слова:
- С родственниками?..

Нельо кивнул, показывая, что он больше не станет говорить на данную тему.
- С дядей и кузенами. Вражда  только-только начала сходить на нет из-за событий последних лет, что ворохом повалились в Смертных Землях, но полного доверия между Домами так и нет, - было видно, что сей вопрос не дает эльда покоя. - Намеднишний Совет показал сие в полной красе.  

- Совет?.. - слова и картины путались в голове, вызывая желание побиться ею обо что-то весьма прочное. Но любопытство и горячее желание делать хоть что-то брало свое. - Аракано, говоришь?.. И что же считает мой братец?

- Нолофинвэ не против союза, Второй Дом, точнее все, кто присутствовал тогда, а это - глава Дома и его старший сын - не высказали недовольств, видать, понимая, что пора прекращать нелепые нынче обиды. А вот один из младших арфингов... в общем, в их сознании до сих пор живет страх... предательства, - Майтимо сделал глоток травяного отвара, который налил из графина в кубок, и с интересом посмотрел на отца. - Если бы у нас были точные карты Белерианда, я бы увел преданных Первому Дому, но пока что... пока что без вариантов.

- Интересно, а того, что мы решим их всех попросту убить этот беловолосый дурень не боится, случайно?.. - в голосе Мастера отчетливо послышалась издевка. - Какой, скажи мне, смысл отказываться от их войска, раз уж они все равно здесь?..
Он ненадолго замолчал, но, все же, закончил свою мысль, хоть и тише прежнего:
- Хотя... честно говоря я не предполагал даже, что у Аракано хватит смелости решиться на такой переход...

- Убить? - фраза отца немало удивила. - Армия Первого Дома не столь многочисленна, как армия двух, Второго и Третьего Домов. Да и кто захочет этой войны? - вопросом на вопрос ответил феаноринг и отвел взгляд, обдумывая услышанное.
- Он обещал идти за тобой...

Мастер молчал. Сложно было прочесть что-либо в его серо-стальных глазах за приспущенными ресницами. В его чуть искривленной улыбке. В тишине без слов.
"Он обещал идти за тобой..." - вряд-ли Нэльяфинвэ понял, какую память разбередил своими словами. Перед глазами Мастера встал тот злополучный день. Праздник. Ярость. Глупые - по крайней мере сейчас они казались именно такими - обиды. И ничем не заглушимая боль утраты. Вслед за Матерью потерять еще и отца...
Но сквозь всю его боль эхом звучали тихие слова - "Он обещал идти за тобой". Пронзительные глаза Аракано, его виноватая улыбка, и тихое "Тебе вести, мне - следовать".
Мастер молчал.

Некоторое время Майтимо просто молчал: вываливать сразу всю информацию - вряд ли разумная идея. Есть не хотелось совершенно, а вот жажда мучила эльфа, словно бы за окном не зима стояла, а душное солнечное лето.
- Отдохни сейчас, позже я тебе поясню всё подробнее, и ещё... хотел бы спросить совета, - ещё слишком мало времени прошло с того момента, как ему самому пришлось вникать в дела лагеря, не успев отойти от незабываемого времяпрепровождения на скалах Тангородрима.

- Ничего... - пустым, почти безжизненным голосом. - Я сам виноват в том, что так происходит сейчас.

- Оставь, - чуть поморщившись, ответил Нельо. - Твоей вины в этом нет. Если уж судить подобным образом, то неизвестно, чьих ошибок здесь больше, - горестная ухмылка.

- Нет?.. - ...да что ты вообще знаешь о Моей вине?.. Что ты можешь знать о Той, что ушла в Залы Мандоса из-за меня?!.. Что ты вообще можешь о Ней знать... - Во всем свершившемся лишь моя вина. Я должен был предусмотреть. Должен был помнить. Понять.

- Я не стал бы даже в крайней ситуации винить тебя в чем-либо, - и верно, именно для него вина Феанаро была не больше, чем собственной ошибки.

- Разве?.. - короткое слово, полное злости и яда. Всего одно. И его хватило, чтобы понять, что он снова, снова переходит ту черту, за которой лишь полет стрелы, ведущий к цели. Но - _ничего_ - кроме.
- Прости. - протянутая рука и прикушенная губа.

Напрягшись внутренне, почувствовав вину за резкие слова в Лосгаре, готовый отвечать за свои слова, Нельо не отводил взгляда от родителя. Мало радости разозлить отца необдуманными фразами.
- Прошлое прошлому, - улыбка одними краешками губ, дабы скрыть то, что он напряжен. 

- А ты изменился. - простой констатацией факта. - Ты очень изменился, сын.

- Не без причин, - скорее мысли вслух, нежели ответ.
Нельо скривил нос от нахлынувших так не вовремя воспоминаний о плене: картины сменялись одна другой, по коже пробежал мороз, на краткий момент стало невообразимо холодно и неуютно, точно бы всё происходящее могло оказаться очередным мороком, навеянным надзирателями. Это порождало не страх, но ужас.
Как ни старался он скрыть сие, но по опущенному взгляду враз потемневших глаз, по поджатым губам, скривившимся от тяжких воспоминаний, нахмуренным бровям - по жестам и молчанию можно было понять, что творящееся сейчас в голове феаноринга нельзя отнести к тем минутам прошлого, кои хотелось бы вспоминать.

Черноволосый нолдо вздрогнул и, поднявшись из-за стола, подошел к сыну. Сейчас он четко видел Тень, что коснулась Высокого - еще одной неизбывной виной. Не защитил, не спас, не уберег.
Тогда. А сможет ли теперь - избавить от злой памяти, помочь оставить прошлое действительно в прошлом?
Крепкие, сильные руки обняли Рыжего и Мастер прижал сына к себе, тихо но твердо то ли проговорив, то ли пропев:
- "Цвет белый – безумной чести,
Цвет серый – холодной стали.
Мы живы, пока мы вместе,
Мы болью единой стали.
Потеря бьет кровью в горло,
На миг застывает тело…
Но головы вскинув гордо,
Мы вспомним, что вновь сумели

Возвратиться домой,
Снова выиграв бой
Со своей судьбой
И самим собой.
Завтра снова кровь
Вырвет нас из снов
И поверх голов
Пронесется вновь:
Вперед!
Пока мы дышим,
Пока есть еще, что терять –
Вперед!
Стучат все тише
Сердца.
Не отступать!"
И, уже громче:
- Ты дома, yonya. Тени прошлого более не имеют над тобой власти.

Тепло, ощущаемое, разлившееся по телу, чувство защищенности - расслабленность, как точно бы избавляясь от гнетущих разум образов; спокойствие и вновь вздымающаяся вера - вера в возможное будущее, избавление от оков внутренних. Всё это пришло вместе с крепкими объятиями и словами, что проникали, кажется, в саму душу.
Нельо обнял отца в ответ, хватая ртом воздух: укол стыдливости кольнул, но скоро забылся - стоило ли, уже оступившись, вспоминать раз за разом само падение?
Ни боль, ни страх, ничто не могло заставить забыть эти голос, взгляд и прикосновения, опорочить память о том, за кем пошел, не взирая ни на что. Ни тогда, ни, тем более, - теперь.
- Дома... - почти не слышно вторил он, открывая вновь глаза.

- Хорошо. Если не найдешь - возвращайся, нам есть что обсудить. Знаю, что тебе не по нраву работа с бумагами, но придется учиться. - Мастер кивком показал Третьему, что согласен с его планами и, в ожидании Первого с писчими принадлежностями, соорудил себе некое подобие бутерброда из куска сыра, ломтя мяса и корки хлеба.
- Итак, Нэльо... что у нас имеется на данный момент в качестве лагеря?

Недовольно нахмуриться - вот и всё, что мог Майтимо в ответ на пренебрежительные слова отца о собственном здоровье. Спорить он не стал, хотя беспокойство никуда не делось, просто благодарно посмотрев на Охотника, поднялся и на пару минут скрылся в соседнем помещении, именуемое иначе кабинетом.
Разговоры о ссоре с Курво и Морьо стоило оставить на потом.
- Деревянный городок, обнесенный стеной, с дозорными башнями и вот этим подобием дворца в середине. Здесь же, в центре, все важные постройки, такие как мастерские и оружейные, лазарет. Ещё я слышал, что Атаринкэ хочет зачаровать ворота, - усмешка. - Чтобы те открывались сами.
Камень... камень, говорят, добыть сложно из-за орков, но сейчас сия проблема отступает - планировалось начать строительство каменных башен. Я бы здесь всё по-другому сделал, но... думаю, и сделаю, - монолог Майтимо окончил легкой улыбкой.

- "За-ме-ча-тель-но"... - протянул Мастер, подвигая лист бумаги сыну. - Набросай мне план лагеря. Просто приблизительно, чтобы я мог понять. - сам же подвинул к себе еще один лист и стал покрывать его вязью тенгв.
- Сколько в лагере осталось воинов? Кузнецов? Каменщиков? Сколько женщин, детей? Что у нас с запасами и продовольствием?..

- У меня схожая реакция была, - увидев лист бумаги, Нельо расплылся в улыбке и протянул отцу готовую карту лагеря: всё же братья не совсем тут бездельем занимались, все наработки, даже старые планы построек сохранились. Часть из них новоиспеченный король позаимствовал себе, чтобы ознакомиться, а заодно - не теряться в собственном лагере.
- Вспоминая документы, воинов у нас около двенадцати тысяч, мастеров - треть, если не половина самих можно к воинам отнести, - и шуткой: - Попробуй-ка, заставь Искусного меч оставить. Я запрошу точные цифры, но чуть позже.
Задумавшись на пару мгновений, он продолжил:
- Детей, вот совсем детей - нет. Юнош и женщин около трех тысяч. Это и целители, и ткачихи, и, хех, прочее не воинственное население, на вроде менестрелей и подмастерья.

- Пятнадцать?.. - в тихой, почти шепотом произнесенной цифре, вместилась все боль, с которой Мастер осознал _сколько_ смертей пережил его народ. Он закусил губу и на несколько мгновений позволил себе прикрыть глаза. - Пятнадцать...
Выдохнув и встряхнув головой, вновь сосредоточенный и упрямый вернулся к своим расчетам.
- Значит так... Нужно решить, остаемся ли мы здесь, или нет. Если да - то большую часть мастеров направить в горы, обеспечив им достаточную охрану. За камнем. Если подойти к делу с умом и упорством, то за сотню дней, а то и меньше, нам удастся набрать камня как минимум на стены. Но даже в этом случае лагерь придется сдвигать - здесь слишком неудачное место для того, чтобы закладывать город.
Остальных мастеров отправить заниматься оружием и всем, что будет необходимо для строительства - инструментами, подручными материалами. Отдельно собрать Yavanildi - скоро весна, нужно будет понять, что и как здесь изменилось с появлением новых Светильников и составить подробный план по нашим возможностям обеспечить лагерь пищей. Так же не помешает попросить о помощи здешних жителей. Все же Синдар знают свои земли лучше нас.

Мрачного так найти и не удалось, зато удалось отловить кого-то из верных брата и передать приглашение сюда. А с целителем оказалось всё гораздо проще - их было в лазарете немало, и еле удалось уговорить, чтобы шёл только один... с которым Тьелкормо и вернулся.
- К сожалению, мне так и не удалось отыскать Морьо, но он придёт. Позже.

Пришедший вместе с лордом целитель (молодой ещё совсем нолдо) смотрел на находящихся в комнате неуверено и едва ли не испуганно, однако же подошёл к, как ему передали, раненому и постарался сказать, не выдавая накативших чувств.
- Мне сказали, что у вас кровь не останавливается... позволите осмотреть? - Скорее просьба, чем вопрос.

Занявшись конспектированием всех озвученных вопросов (естественно, с пометками и отступами для затребованных цифр), Мастер не сразу обратил внимание на вошедшего, лишь отметив про себя, что Морифинвэ не нашли (как он и предполагал), и, скорее всего, отправили за ним кого-то из верных. Так что в ближайшее время ждать его не стоило. А вот вопрос целителя застал его врасплох. Как минимум потому, что в указанной руке сейчас было зажато перо, все еще скользящее по листу.
- Кровь? Ерунда, царапина. Закончу с документами - перемотаю.  - отмахнулся и, взмахнув листом, чтобы подсушить чернила, протянул его Третьему.
- Взгляни, может можешь что-то дополнить.

Согбенную спину не распрямить, покуда не лишился оков, череду бед не исправить без веры. Нельяфинвэ опустил голову виновато, проклиная тот день, когда решил, что сможет перехитрить Врага, проклинал потому что своим решением подкосил эту самую веру, заставил братьев выбирать между ним и народом, терпеть второе, не менее горькое лишение. Всё могло бы быть иначе, не отправься он тогда в Ангамандо!
- Пока что у нас нет такого выбора, отец: мы обещали помочь с зачисткой территории, будет странно, если Первый Дом резко снимется с насиженного места, забыв и договоренности, - это всё, что успел сказать Высокий, прежде чем в комнату вошел Туркафинвэ и целитель. Отметив мысленно, что брат точно бы прочел мысли старшего, он благодарно кивнул ему.
- Всё остальное я учел, - точно бы закончив, проговорил он. Наблюдения за реакцией родителя на предложение целителя вызвали не то чтобы раздражение, скорее желание взять из руки Феанаро перо, да сказать, что еле живой он потом лагерю вряд ли поможет. Но вместо этого Нельо только строго посмотрел на врачевателя, давая тем самым понять, что его услуги будут ну очень кстати.

Целитель , однако, продолжал считать, что его долг важнее чего бы то ни было, и едва мастер передал лист другому, постарался быстро и ненавязчиво завладеть раненой рукой.
- Если кровь не останавливается - дело плохо и лучше не откладывать, а заняться раной немедля. - Поучающим тоном, будто говорил с маленьким ребёнком... и уверенности в целителе прибавилось, едва он понял, что ничего страшного ему вроде не грозит.

Чем дальше, тем больше Турко убеждался, что, несмотря на бредовость предположения, отец всё же вернулся... уж слишком это было для того вхарактерно - не давая никому толком оправиться от шока, уже нагружает делами. Что ж, пока ими и придётся заниматься, а решать, почему так вышло, можно будет и позже. Тем более, что на переданном листе всё было без особых подробностей, вписыванием которых Охотник пока и занялся, пусть такой род деятельности ему и не слишком нравился. 

Тяжело вздохнув и закатив глаза к потолку, Мастер выдержал все поучения целителя и с интересом уставился на манипуляции с бинтом, большей частью все же присохшим к руке. Видя растерянность юноши, он с усмешкой предложил "Не мучиться и срезать бинты - быстрее будет".
Порезы на ладони выглядели чистыми, но как только бинты были сняты - кровь закапала по новой, не желая ни останавливаться, ни сворачиваться. Оставив разбираться с этим того, кого для этого и позвали, нолдо переключился на незавершенные дела.
- И все равно это стоит решить сейчас. Нет смысла закладывать город, если мы не намерены оставаться здесь дольше, чем того потребует зачистка оных земель. А если намерены - то работу мастеров все же можно будет совместить с оной зачисткой, просто сменив процентное соотношение воинов и мастеров.

- Я не могу решить это один, оттого ждал удобного случая, дабы собрать братьев. Вопрос серьезный и касается всех нас, чтобы принимать решение единолично, - Майтимо внимательно и беспокойно наблюдал за манипуляциями целителя, но не вмешивался и ничего не говорил тому. - Советую всё же дождаться Макалаурэ, остальные все в лагере. Да, Тьелко, - обратился он к брату, отвлекая того от бумаг. - Хотел бы попросить тебя не покидать лагерь в ближайшее время.

Раны оказались незначительными, что, однако, не уменьшало беспокойства целителя,  который для начала постарался заговорить кровь, чтобы не текла, после чего перевязал руку по-новой, положив под повязку немного заживляющей мази.
- И ещё вам необходимо отдыхать. Как можно больше, если не хотите, чтобы кровь опять побежала без остановки.

Несмотря на нелюбовь к бумажной волоките, сейчас Турко старался всё сделать как можно тщательнее... однако на слова брата отвлёкся.
- Это почему?! - А через минуту спешно правил допущенную из-за возмущения ошибку...

- Ладно, учту. - кивнуть целителю и с удовлетворением отметить, что повязка, наложенная мастером своего дела в корне отличается от повязки, намотанной двумя однорукими... По крайней мере по удобству в использовании конечности. Так что целитель даже дождался определенной благодарности, высказанной с долей теплоты: - Неплохо получилось.
- Как минимум потому, что собраться всем вместе так или иначе придется. Для того, чтобы окончательно определиться с тем, что и как делать. Или ты считаешь, что и так сойдет? - издевательски приподнятая бровь портила все впечатление от мнимой серьезности последнего предположения.

- Для того, брат мой, чтобы мне потом не бегать сломя голову и не заставлять верных искать тебя, - шутливо отозвался эльда, смотря на удивленного Охотника. Видно было, что тот увлекся письмом, потому-то и ответ прозвучал не как укоризна.
- Чтобы уехать отсюда, нам надо знать, куда. Для этого требуются карты, коих у нас пока не имеется, - уже серьезнее проговорил Нельо.

Хоть целитель и закончил с перевязкой, но уходить он совсем не торопился.
- Вы должны отдохнуть - юноша продолжал изображать статую возле мастера.

- А как же разведка с зачисткой? - Потихоньку Тьелкормо начинал злиться, но пока ещё говорил, не повышая тона, пусть и язвительно. - К слову, нам лучше и впрямь будет убраться отсюда подальше, чтобы не получилось того, что было на совете. И ещё - у нолдор может оказаться и два короля.

На целителя Старший уже не обращал никакого внимания, потому как слова Охотника вызвали недовольство. Майтимо даже ответил брату не дожидаясь ответа отца.
- Турко, послушай, для зачистки присутствие лордов не обязательно, а что до Совета, скажу лишь одно: сразу мы доверие не заслужим; слова - начало мира, но поступки - его основа, - резким движением поправив выбившуюся прядь рыжих волос, он криво усмехнулся. - Соглашаясь на перемирие, лорды приняли и государя, и не сказать, что я бы сильно расстроился, поступи они иначе. Я осознаю это только теперь. Нам в любом случае придется уйти. Теперь, - почему, можно было не пояснять. Перешедшие Льды готовы были мириться с прошлым, заключая союз с сыновьями Пламенного, но какова будет их реакция, когда станет известно, что Феанаро жив? Вряд ли Второй и Третий Дома примут сию весть с радостью. 

- Тише. - смотреть, как разгораются искры взаимных притирок не хотелось. Совсем. А потому Мастер продолжил чуть резче, чем того требовала беседа. - Насколько я понимаю, что и как будет делаться еще до конца не определено. А значит и не может помешать нам собраться и все обсудить.
Дальше он обращался уже непосредственно к Охотнику:
- Никто не запирает тебя в четырех стенах. Просто будь готов к тому, что ты можешь понадобиться мне в ближайшие дни и не уезжай далеко от лагеря, пожалуйста. - последнее было произнесено чуть теплее.
Что же до сказанного старшим сыном, Мастер понимал, почему тот считает так. Действительно, вряд-ли его брат захочет видеть его после всего, что было. "И, между прочим, имеет на это полное право..." Что-что, а ехидства совести Мастера было не занимать.

- Нэльо, я всего лишь намерен делать то, что у меня получается лучше, логично ведь? Скажи, зачем я тебе нужен, и, может быть, я и передумаю. - Турко говорил всё ещё негромко, но уже слегка напористо. Но потом заговорил уже чуть спокойнее. - И я уже говорил, что у нолдор может быть два короля, и причём я не тебя имел ввиду, Нэльо. А причины ты и сам знаешь. - Дальше разговор пошёл уже с отцом. - Atarinya, мы ещё не ругаемся, а разрешаем спорные вопросы. За ругательствами - это к Морьо. Но про лагерь я запомню и учту.

- У нас множество вопросов, которые ну никак не касаются ни Второго, ни Третьего Домов, - подтвердил Майтимо и задумался, когда и где ловить братьев. Отвечать Турко он не спешил, решив, что младший пока подождет.
А вот когда отвлекся от мыслей, заговорил уже с Охотником.
- Ты правда не понимаешь, что суть не в том, на чьей голове корона, а у какого она Дома? - он говорил спокойно, без злости, без насмешки. - И я не просил тебя заниматься тем, что ты не умеешь, я просил подождать, зачем, тебе уже ответили.
И уже ко всем.
- Но мы с вами сейчас скажем с темы на тему, не решая ничего толком. Собранием, точнее поиском и предупреждением братьев займусь я, но после того, как Макалаурэ оправится. Может, мы всё же подумаем, что делать с "гостями" лагеря? - в этот момент, постучав, в комнату вошел верный, которого не так давно посылали в лазарет разузнать о состоянии здоровья Второго сына Пламенного. - "Проходной двор, а не спальня", - подумалось феанорингу. Он не злился, наоборот отчасти рад был оживлению и побыть с родными.
- Лорд Канафинвэ пока что спит, но целители говорят, что его здоровью ничто не угрожает, и вскоре он встанет на ноги, - отрапортовал нолдо, смотря на сидящих за столом.
- Благодарю. Можешь быть свободен, - больше Нельо не смотрел на эльда, молча улыбаясь, он радовался принесенной вести.

- Ну хоть одна хорошая новость. - хмыкнул в ответ на слова о Втором. И, обернувшись к вошедшему с удивлением отметил, что юный целитель все еще находится рядом с ним и с немым укором смотрит на происходящее. Молча. Что б его...
- И что ты до сих пор здесь делаешь? - вопрос, адресованный целителю прозвучал с долей настоящего удивления.

- Жду, пока вы угомонитесь и отдохнёте. - Целитель был уже невозмутим и уходить не собирался.

- Нэльо, хватит считать меня идиотом. Я прекрасно понимаю, кому ты передашь корону. Просто Нолофинвэ может это неверно воспринять, и в итоге у Первого Дома будет один король, а у Второго и Третьего Домов - другой. И так уже Турукано на нас косится, а так-то мы им всем уже сказали про... гибель Феанаро, а потом оказывается, что он жив, да ещё и непонятно откуда взялся. И, если настаиваешь, я ограничусь наличием в ближнем рейде, но усидеть в лагере вообще не смогу. Без обид.

И как обычно его не поняли, и это злило. Особенно неосмотрительность: и его, и Охотника. Ну вот и зачем при верном только разговор продолжили? А ещё начинал злить надоедливый лекарь.
- Благодарю за помощь, возвращайся к своим прямым обязанностям. И, - заминка, - ты ничего и никого не видел, кроме двоих лордов Первого Дома, - он сделал ударение на слова "двоих". - Свободен, - махнув здоровой рукой, Нельо перевел взгляд на брата. - Я не называл тебя идиотом, - стараясь говорить спокойно и дружелюбно, нолдо не смог вымучить даже самую простенькую улыбку. - Я... - резкий выдох. - Турко, я прошу о помощи. Ты, наверное, слышал уже, что Куруфинвэ и Морифинвэ я... выгнал, - потерев переносицу, он стал говорить тише. - За Кано, ещё когда только в лагере очутился. Они вряд ли захотят говорить со мной после того случая. А я сам... не справляюсь. 

Вот только этого ему и не хватало... Мастер еле сдержал смех - какой-то зеленый юнец будет вычитывать ему за... К слову, за что? Фыркнув, он ответил со всей возможной доходчивостью:
- Как видишь, я спокойно сижу и даже... - продемонстрировав оное расправой над подхваченным с тарелки куском мяса, - ...ем. Так что можешь честно считать это отдыхом и перестать обо мне волноваться. Доволен? - и благодарно кивнул на фразу Рыжего, подтверждающую его слова.
А вот то, что прозвучало дальше его откровенно не обрадовало. "Выгнал?.. Не захотят говорить?.. Что вообще происходит в этом лагере?" - мысли Мастера снова обрели некую мрачность.

Уходить очень не хотелось, но было очевидно, что он лордам мешает, и только потому целитель направился к выходу.
- Но тогда вам и следить, чтобы он как можно больше спал и особо себя не утруждал. И понадоблюсь - лучше меня и зовите, если так уж хотите сохранить тайну. - Затем вышел.

- Я слышал только отголоски. И,, мне кажется, хуже всего повёл себя в этой ситуации Кано, когда в одиночку пошёл прямо врагу в ловушку. А так... ты хочешь, чтобы помирил тебя с братьями или что? - Турко осознал за этим всем только сейчас, что голоден...

- Откуда такие только берутся... - проводив взглядом верного, тихо произнес Нельо. Как-то вот совсем не было уверенности, что парнишка смолчит. Может, стоило приставить к нему кого? Хотя, перебор...
- Что? - Майтимо удивленно воззрился на Охотника, сдерживая смех. - Нет, Турко, вот о чем, о чем, а об Этом я бы просить тебя не стал. Не сейчас. Иначе всё закончится очередной охотой, а у меня, видишь ли, состояние не то, чтобы по лесам бегать, - улыбнувшись широко и, наконец-то, искренне, он отметил, что Тьелкормо нисколько-то и не изменился за те тридцать пять лет, что они не виделись, и сие радовало. - Я хотел бы, чтобы ты помог мне с лагерем. В своей сфере. Данными. Возможно, советом. А ещё - присутствием на собрании. Большего не прошу.

Убедившись в том, что целитель удалился из комнаты, Мастер, выдохнув, запустил пальцы в волосы, уперев локти в стол и спрятав лицо. Ему не нравилось происходящее. Но при попытке выстроить какую-то логическую картину, мысли снова начинали путаться, а голова - кружиться. Сейчас он просто хотел подождать, пока сыновья закончат свою беседу и... что там Нэльо говорил о слугах Врага?..

- Нэльо... как же оно всё меня достало, если честно. Кано, который сам не знает, что творит, Курво, который едва не присоединился к тебе там в Ангбанде, имевший немало шансов попасть туда же Морьо... хоть близнецы ведут себя тихо. Да и я сам тоже хорош... - Охотник наконец вспомнил о злосчастном листе и во избежание чего передал старшему брату.

Майтимо задумался над словами брата, оттого сидел молча. Насколько можно было заметить, когда отец пребывал в состоянии беспамятства - то не понимал, кто он и где, а при прояснении разума же не мог припомнить моментов, что были до. Вряд ли он действительно хотел подобного результата...
- Когда я потянулся к нему в прошлый раз, ощутил почти то же самое, - негромко проговорив, Нельо обернулся на смех отца. Возможно, в иной ситуации он был и улыбнулся на такую реакцию, но явно не после того, что было сказано и услышано сегодня.

- Странно... и пугающе, потому что непонятно, отчего это вообще происходит. И с нами, и с ним. Единственное, что так сразу на ум приходит - как отец... погибал... точнее, что с ним тогда случилось...

Кажется, целитель обиделся на подобную реакцию Пламенного. Смотрел он на него по крайней мере, мягко говоря, оскорбленно. Но ждать - ждал.

Отсмеявшись (по крайней мере до возможности хоть как-то разговаривать), Мастер поспешил заверить юного целителя в том, что он это не специально. Естественно, не найдя ничего лучше, как сказать:
- Извини, это нервное. Судя по всему ты действительно прав и я позволил себе устать сверх меры. А что до руки - перетяни ее посильнее, не может же царапина вообще не зажить, так?

- И верно... - вряд ли кто-то из братьев забудет тот день, как и то, что было после. - Безумие, - случайно оброненное слово, навеянное словами и смехом - отголоском воспоминаний. - Надо как можно скорее разобраться со всем этим.

[18:18:22] Турко:  - Но нам двои с этим разобраться вряд ли получится. - Турко уже почти пришёл в себя и даже сидел уже, не опираясь на спинку кресла. - И ещё раз пережить такое мне был не хотелось... вот только я опасаюсь, что без осанвэ с этим не разобраться.

Целитель продолжал с хмурым видом сверлить своего "пациента".
- Нормальная рана не кровоточит так долго. С виду рана чистая, но кровотечение мне не нравится. Либо hroa ослаблено, и тогда достаточно как следует выспаться, либо же это... яд, мешающий крови перестать течь, а ране зажить. И второе куда хуже.

- Это была... - попытка вспомнить отозвалась в голове колокольным звоном и болью, так что на какое-то время даже пришлось прикрыть глаза. Все, что он помнил - это глиняные черепки, подкрашенный кровью травяной настой, разлитый по столу и встревоженные глаза рыжего. - ...чаша с квенилас. Лопнула в руке...

Пока он объяснялся с целителем, в дверь постучали. Увидев встревоженное лицо вошедшего, Майтимо извинился и вышел, сказав что постарается вернуться так быстро, как сможет.

О приезде Охотника близнецам уже сообщили. И теперь младшие Феанариони активно искали брата по лагерю. Кто-то из верных сказал им, что Туркафинвэ в покоях старшего брата. После короткого совещания было решено туда и двигаться - ведь там, кроме Турко, были и Нэльо, и отец... Отец! Это все еще было почти нереальным.
В дверь комнат Майтимо Амбаруссат постучали одновременно, не сговариваясь.

- Тогда вам прямо сейчас необходимо поспать. И спать придётся долго. Если необходимо, я даже могу заварить травы, чтобы лучше спалось.

- Не заперто. - Судя по всему, сейчас тут за старшего оставался Турко, и Третий очень надеялся, что это наконец нашёлся Карнистир и пришёл сюда... хоть стук и выдавал двоих, и Морьо обычно стучал сильнее... если вообще стучал.
- Амбаруссат?

- Турко, ты тут? - близнецы распахнули дверь синхронным движением.

- Да, я здесь. А что вы хотели? - Охотник рассматривал младших братьев, гадая, что им от него надо и желая скрыть недавнее недомогание.

Амбаруссат тормознулись. Хотели они поговорить с Турко о внезапном возвращение отца. Но... тот был уже тут. И вместе. Братья переглянулись - раз Турко в курсе, то обсуждать уже нечего. А вот другое дело, что здесь делает целитель. Об этом Питьо и спросил:
- Турко, а почему здесь целитель?
- И где Нэльо? - добавил Тэльо.
Тут оба вспоминили о вежливости:
- Здравствуй, атаринья!

- Нэльо ушёл по какому-то делу, а отцу стало плохо из-за осанвэ, потому здесь целитель и сидит. Кстати, вы Морьо не видели?

- Нет, Морьо не видели, - Питьо нахмурился. Из-за осанвэ? Плохо? Как так?
- Из-за осанвэ? Почему? - озвучил мысли брата Тэльво.
Близнецы пытливо уставились на Охотника.

- Думаете, я знаю? Но на осанвэ с отцом даже не пробуйте - плохо будет и вам, и ему.

- А с кем он говорил по осанвэ? - тут же хором спросили близнецы.

- Со мной... и с ним пытался говорить Нэльо. - любознательность близнецов начинала уже раздражать, что Третий и не скрывал...

- И вам всем троим стало плохо, - слова Тэльво прозвучали утверждением. И были полны тревоги.

- Уже всё прошло. У меня. А Нэльо и не сегодня пробовал даже.

Майтимо тихо прошел в комнату и так же тихо закрыл за собой дверь, осматриваясь. Народу поприбавилось и это, учитывая кто прибыл, радовало.
- Здравствуйте, братья, - негромко поздоровался он с близнецами, при этом смотря в сторону кровати. - Просто навестить зашли, или по какому делу?

- Мы Турко искали. Но и навестить хотелось, - почти хором сказали близнецы.

Вернувшись из свежепостроенной оружейной, которую придирчиво оценивал, Морифинвэ повстречал эльда, сообщившего, что его искал Турко, находящийся сейчас в покоях Майтимо.
Идти туда не очень хотелось - после возвращения Кано Морифинвэ еще ни разу не говорил с Нельо начистоту, - но, может, в этот раз не придется? Раз уж Турко там...
Войдя, Морьо оглядел собравшуюся компанию, для присутствия в спальне Майтимо более чем странную, но все же, ничем не выказав удивления, поздоровался, отдельно поклонившись Нельо:
- Доброе утро, лорд Майтимо. Доброе и остальным. Тьелкормо, ты искал меня?

- Наконец-то пришёл. - Охотник переключился на новопришедшего брата. - Расскажи отцу, что именно там с Кано произошло, точнее, расскажи подробности... однако для этого придётся подождать, пока он будет в состоянии слушать. - Турко даже не подумал, каково это будет звучать для младшего брата...

Увидев со стороны до боли знакомую ситуацию "мой Король", но уже в исполнении Морифинвэ, а не Майтимо, Мастер поморщился. Такого, конечно Рыжий не заслуживает,что бы ни произошло между ними. Но хоть поймет, как тогда звучали его собственные слова...
- Заодно можешь уточнить, что именно заставило тебя обращаться к твоему _брату_ ... - это слово Мастер нарочно выделил и голосом, и интонацией, чтобы избежать малейшей возможности проигнорировать замечание, - ...так, как ты счел возможным нам продемонстрировать.
В его интонациях сложно было не заметить неудовольствия, а поднесенную было целителем чашу он попросту отодвинул в сторону здоровой рукой, даже умудрившись сесть на кровати достаточно прямо.

На слова близнецов Нельо только кивнул и устало улыбнулся - нынешний день выдался богатым на события и, кажется, не переставал преподносить сюрпризы. Причем не самые приятные.
- Здравствуй, Морьо, - эльда поморщился от обращения Мрачного, но промолчал на этот счет, как, впрочем, и по поводу их ссоры, совета...
"В этой семье хоть кто-нибудь, кроем Атаринкэ может не говорить всё и напрямую?!" - Охотнику захотелось отвесить подзатыльник, как минимум, но - как оно чаще всего и бывает, Старший сдержался.
- Не стоит, я не в обиде, - попытался вступиться за брата Майтимо, когда отец потребовал пояснений. - "Заслужил, что уж тут".

Питьо хмуро посмотрел на Морьо - ну братец! Чем Нэльо заслужил подобное? Близнецы, не сговариваясь, придвинулись поближе к старшему, встали с двух сторон, словно защищая. Вот только от злых слов не защитишь...
"А ведь Морьо еще не знает ничего", - обратился к близнецу Тэльво.
Старший близнец немедленно нахмурился еще больше и вслед за братом воззрился на Карнистира - как-то он воспримет новость?

- Отцу?! - Карнистир перевел взгляд с Турко на измученного и смертельно бледного эльфа-аваро и страдальчески поднял брови. - Мы же уже говорили об этом, Турко. Наш отец мертв, а кто это, я не знаю...
Называть отцом этого больного телесно и духовно эльда было оскорблением памяти Феанаро.
Но то, как он заговорил - спокойно, властно, словно имел право на такой тон - едва не заставило Морифинвэ усомниться. На заданный вопрос Четвертый ответил, но больше потому, что тот же вопрос читался и в глазах остальных присутствующих.
- Я говорю со своим королем, - сказал он тихо. - Потому что, хоть и выполнил свой обет, но мне неведомо, имею ли я право вновь обращаться к лорду Майтимо, как к брату.

- Морьо, я тоже сперва не поверил, но Нэльо привёл мне неопровержимые доказательства. И ты неправ в том, как обращаешься к нашему старшему брату. Откуда ему было знать, что ты больше всех для Кано и старался? И это случайность, что в первый заход твоему отряду ничего не удалось. - Почему-то сейчас для Турко казалось важным защищать Мрачного от, по мнению Третьего, несправедливых обвинений...

Услышав слова Карнистира, Питьо побелел как мрамор. Да как он смеет? И об отце, и о Нэльо! Особенно о Нэльо - старший, кажется, досточно натерпелся, чтоб не мучиться хотя бы из-за собственных братьев.
Амбарусса в одно движение оказался рядом с Карнистиром и резко, без замаха, ударил его, целя в лицо, - Как ты смеешь? - выдохнул он. Амбарто тоже сделал шаг вперед, становясь между Мрачным и Высоким. Молча, но на его лице читалась столь же твердая решимость защищать брата, сколь и у второго близнеца.

Мастер наблюдал за происходящим в комнате молча. Только взгляд становился все темнее, а пальцы здоровой руки побелели, впившись в одеяло. То, что происходило у него на глазах не лезло ни в какие рамки. А вот слова Карнистиро, брошенные в его адрес, пришлись очень некстати. Стоило лишь сосредоточиться на них, как комната вновь поплыла перед глазами... Обратно в реальность его вернули действия Близнецов. На то, чтобы задумываться о чем-то попросту не осталось времени.
- Морьо, замер! - Мастер слишком хорошо знал вспыльчивый характер Мрачного. Равно как и силу его рук.
- Тэльво, еще одна подобная выходка и вас с Питьо здесь больше не будет. Отойди от брата, быстро.
Встав, Мастер в два шага оказался среди застывших сыновей, обводя их мрачным, тяжелым взглядом.
- И как это назвать, хотелось бы мне знать? На кого вы сейчас похожи?.. - произнесено было очень тихо и очень отчетливо.

Он ожидал, что Мрачный не поверит, никто поначалу не верил, ну разве что близнецы не стали столь рьяно вопрошать, да и сам он, помнится, норовился скорее избавиться от "аваро". Майтимо лишь закусил губу, слушая, братьев, - "Имеет ли право?.." а на жест Амбаруссат ответил теплым благодарным взглядом. Кто-то должен был сделать первый шаг к примирению, и насколько знал Высокий, Морифинвэ сие дается гораздо труднее, потому...
- Я ничего не требовал от тебя, брат... - сказать ему не дали. - Тэльво, стой! - поздно... - "Да что вы творите хоть, братья?!" - лишь бы не перессориться всем сейчас по-новой, при отце-то...
Нельо подошел ближе к братьям и положил руку на плечо Тэлуфинвэ. Он молчал, так как не смел перебивать отца, однако по одному только взгляду Старшего можно было понять, что продолжить свару он не позволит. 

Удар оказался настолько неожиданным, что Морифинвэ не успел уклониться. Больно не было, вместо этого откуда-то из-за спины накатила волна гнева. Такого оскорбления, да еще и от младшего брата, он стерпеть не мог!
Карнистир вскинул было руку для ответного удара, но голос аваро очень вовремя остановил его. Трудно было сказать, почему Четвертый послушался - возможно, властная уверенность приказа сильно смахивала на отцовскую... Гнев остыл, перейдя в легкое замешательство, и Карнистир решил все-таки, что еще одна ссора ясности в положение не внесет.
- Не беспокойтесь, я не стану бить ребенка, - криво усмехнулся он, не глядя на Амбаруссу. - Я бы предпочел услышать те "неопровержимые доказательства", которые упомянул Тьелкормо.
Как ни крути, сейчас это стало главным вопросом. Об остальном можно подумать и позже.

Тэльво замер, повинуясь отцу. Питьо остановился рядом с ним, зло глядя на Морьо. Оба слаженно выдохнули. Стыдно перед Морьо не было. Было - перед отцом. И не столько за себя, сколько за всех разом. Действительно, во что они превратились?..
Слова Морьо заставили Тэльво вскинуться - но Питьо и рука старшего удержали его. Он коротко бросил.
- Я бы назвал "ребенком" того, кто слышит только себя и свои обиды. - после чего вскинул подбородок и выпрямился, неожиданно спокойно и сдержанно глядя на Морьо. Питьо невольно скопировал позу и выражение лица младшего.

Ситуация всё больше накалялась, так что Тьелкормо пока просто смотрел на братьев, не рискуя вмешиваться... но вот поступок Тэльво заставил Третьего подскочить сразу же. Однако же тут же Турко покачнулся, почувствовав отголосок всё той же боли... не мешающий, скорее досадный.
- Амбаруссат, если такое ещё повторится - и на целый год можете забыть про какую-либо охоту и тому подобное. Я не шучу. А ты, Морьо, слишком повёрнут на своей чести. К тому же в вашей ссоре с Нэльо виноваты вы оба. И ещё Кано, которому я только в силу возраста и положения не могу выговорить за дикое безрассудство. В отличие опять же от вас, рыжие.

Бардак в комнате прекращаться и не подумал. Ну да еще бы. Разбушевавшихся сыновей только в полуобморочном состоянии и останавливать, конечно... Язвительный комментарий собственного сознания Мастер постарался проигнорировать. Как и мнение по поводу того, что сейчас бы лечь и не двигаться.
А вот прислониться спиной к столу он успел очень вовремя. Теперь еще и опереться рукой, чтобы не упасть, желательно еще и как можно незаметнее, да... Ну вот и все. Можно говорить.
- Хор-р-роши, да-а... - еще раз оглядеть присутствующих, попеременно останавливая взгляд на каждом из них. Хм, а этот что здесь делает?.. А, точно, целитель. Ну... сам себе виноват, что остался, да. - Прекрасные, гордые принцы народа нолдор. Пример для подражания...
И уже персонально для Туркафинвэ, хотя и с намеком для всех остальных - Положение и возраст, говоришь, не позволяют? Почему-то в Форменоссэ тебя нисколько не смущало выговаривать Канафинвэ за его забывчивость.

- Морьо, идя сюда, спесь стоило оставить за порогом комнаты. Ты видишь врагов там, где их нет, брат. Тэльво, перестань подначивать брата, так ты желаемого не добьешься. Турко, Эру ради, прекрати винить во всем Кано, Песнопевца даже нет сейчас среди нас, - частое упоминание Второго из уст Тьелкормо уже нервировало, можно подумать, остальные братья ни разу не виноваты в том хаосе, в коем пребывает лагерь Первого Дома.
Отвлекло Майтимо мельтешение целителя, который, заметив состояние Феанаро, подлетел к нему, став немой опорой - заговаривать и поучать нолдо отчего-то больше не хотелось. Устроили балаган, нисколько не озаботившись, каково Пламенному смотреть на сыновей, что точно клубок змей в корзине.
Слова родителя вызвали волну вины - Нельо прикрыл глаза, опуская голову. Не переча, не перебивая, скорее соглашаясь. Горькая усмешка стала доказательством того, что мысленно феаноринг корил себя за произошедшее. Стоило более осмысленно организовывать все.

Слова аваро заставили сердце подпрыгнуть: откуда он может знать о том, как было в Форменоссэ? Но знает ведь... Так может... Впрочем, приглядеться повнимательнее Карнистиру помешал целитель, захлопотавший около странного аваро, поэтому Четвертый сделал небольшой шаг в сторону Майтимо и посмотрел тому прямо в лицо.
- Никто из присутствующих в этой комнате мне не враг, - тихо промолвил он. - Прости меня, если я был резок. Я бы очень многое отдал, чтобы все вернулось на прежние места, да этому, наверное, не бывать...
Это было невыносимо больно - стоять напротив Майтимо, понимая, что не заслужил права называть его братом, не получил прощения. Хотелось отбросить все события прошлого, как дурной сон, и крепко обнять брата в знак примирения - но пропасть пролегла между ними с момента возвращения Майтимо из плена. А может, и еще раньше...

Близнецы после отповеди брата притихли. Им было за стыдно за все разом. За то, что не сумели спасти отца тогда, в бою. За то, что не спасли из плена Нэльо. За лагерь. За то, что они перестали быть одним целым с братьями. Стыдно. Очень.
Но вот почему такие больные глаза у Нэльо? Ему-то чего стыдится? И отец... Ему плохо.
Питьо быстро оказался рядом с отцом, постарался поддержать. Тэльво же обнял старшего, снова словно пытаясь закрыть и защитить.

- Ну так до недавних пор королём был... считался Кано. Пусть и вёл себя неподобающе. И я виню его не во всём, а лишь в странном для него легкомыслии, когда его понесло на ту прогулку одного. А в итоге мы ругаемся. - Хоть Турко и обладал далеко не мирным характером, но он любил скорее соревнование, азарт... а в этих ссорах было что-то неправильное... липкое.
- Морьо, помнится, ты на совете ратовал за то, чтобы сражаться с Морготом? А ты не думал, что мы сейчас своими ссорами можем только играть ему на руку?

Вот только внимания целителя Мастеру сейчас и не хватало. И в прямом и в переносном смысле. Особенно, учитывая то, что желая помочь, оный юнец умудрился нарушить хрупкое равновесие и чуть было не послужить причиной бесславного падения на пол. Хорошо, что с другой стороны успел подскочить один из близнецов...
- Так... юноша. Сейчас ты оставишь нас одних. Я благодарен за помощь и заботу, но происходящее в этой комнате касается сейчас только твоих лордов, но не тебя. Надеюсь, ты это понимаешь. - тихо, но очень веско пояснить целителю, куда ему стоит направить свои стопы, кивнув для пущей понятности на дверь.

Не важно, что происходит сейчас - временное явление, вспышка пройдет, они поутихнут, примут резкие слова назад, признавая вину. Так было всегда, так же будет и сейчас. На это Нельо надеялся. Ведь уже волна гнева начинает отступать, и она, непременно схлынет, оставляя после себя лишь ценный опыт.
Майтимо обнял одной рукой брата в ответ, улыбаясь в мыслях и оставаясь всё так же понуро-спокойным внешне. Высокий был благодарен Тэльво за заботу, стоило только пожалеть, что он и Питьо стали свидетелями сего безумия. Уж кого-кого, а младших нолдо старался всегда ограждать от подобных разговоров. 
Поборов негатив, он погрузился в размышления: теперь каждое слово стоило взвешивать и обдумывать, прежде чем произнести. Хватит уже с него ошибок - довольно.
Голос, нет, не голос даже - слова, произнесенные Мрачным, заставили поднять голову, посмотреть на брата, ещё неверяще из-за неожиданности. Но очень скоро выражение лица и взгляд его смягчились.
- Ты ответил резкостью на ещё более колючую резкость, Морьо. Не тебе стоит просить прощения, но мне. Извини, брат, - кивок, улыбка.
Вот, кажется, уже всё и проходит...
Нельо не обернулся, когда целитель молча покинул пределы комнаты, а Туркафинвэ же он отвечал спокойно.
- Мы не ссоримся, уже нет, - выдох. - Канафинвэ же ответит за себя сам, когда сможет встать.

- Тон мудрого наставника не идет тебе, Турко, - усмехнулся Карнистир. Слова брата задели его: уж кому-кому проповедовать незлобливость, только не Тьелкормо, известному своим вздорным и вспыльчивым характером, - но подливать масла в огонь Четвертый не собирался. В другой ситуации - пожалуй, но сейчас решаются слишком серьезные вещи, чтобы размениваться на мелкую грызню.
Майтимо же неожиданно извинился. За что? В чем он-то виноват перед ними? Любые резкие слова, любое действие: проклятие, изгнание из лагеря, просто осуждение - они все заслужили сполна.
Карнистиру стало невыносимо стыдно. Он опустил голову, чувствуя, как щеки заливает краска. И с робкой надеждой спросил - мысленно, потому что это касалось только его и старшего:
"Так ты... позволишь мне вновь быть твоим братом, Майтимо?"

Тэльво крепче обнял старшего, тревожно глядя на Морьо. Что-то не то творилось с Карнистиром. Амбарто беспокойно нахмурился. Питьо подпирал отца плечом, по очереди оглядывая братьев.
Близнеца тревожно переглядывались и переводили взгляды с одного брата на другого.

- Ну так а кому ещё вас мирить, если Кано в лазарете, Курво невесть где, а все остальные только и делают, что ругаются? За исключением отца, должен признать. И одно дело шуточная перебранка, и совсем другое - серьёзная ссора, после которой отношения не упрочняются, а только рушатся. Этого я не хочу, вот и всё. - Начал говорить Турко вроде в духе той же шутки, что и Морьо, но быстро посерьёзнел - после увиденного было странно мерзко.

Когда целитель все же удалился, сложнее всего было не повиснуть на младшеньком сразу всем весом. Как минимум потому, что нарушать то шаткое и ненадежное, но все же взаимопонимание, начинающее устанавливаться между сыновьями, не хотелось.
Он пристально всматривался в их лица, отмечая - поняли, осознали. Да, не все и не все. С кем-то придется потом говорить, пояснять и утешать, но в целом беседа уже не напоминала грызню на псарне.
Взгляд Мастера заметно потеплел.

Вот Нельо не подумал бы никогда, что Карнистиро так близко принял тот инцидент, и ведь он больше месяца таил это в себе, не подходя к старшему и не напоминая.
"Ты был, есть и остаешься моим братом, Морьо. Вне зависимости от поспешных слов, их тона и значения", - ответил он по осанвэ и тихо усмехнулся происходящему.
- Вряд ли в мире есть сила, способная рассорить нас до такой степени, Турко, - поддержка требовалась сейчас всем, не только поссорившимся в лазарете феанорингам.
Теперь же стоило уже перейти к вопросу, который был наиважнейшим - следовало таки убедить Морифинвэ, что отец жив, а они с братьями не сошли с ума. Да вот только взглянув на Феанаро, желание начинать разговор пропало, только зародившись. Аккуратно выбравшись из объятий младшего, он подошел к родителю, помогая Питьо его придержать.
- Приляг, пожалуйста, - просьба вышла неважной, скорее всю уверенность поглотило волнение.

Карнистир почувствовал, как с души свалился неподъемный камень - один из тех, которые еще можно сбросить. Напряженные отношения с братьями за последнее время успели порядком вымотать душу.
Он улыбнулся брату - на этот раз искренне и по-настоящему, без горечи, - и подошел ближе к странному аваро, который вел себя подозрительно знакомо...
Эльфу было плохо, не могло быть и речи о том, чтобы тревожить его расспросами. Карнистир, видя, что братья неплохо пока справляются, все же встал неподалеку, давая понять, что на него можно рассчитывать. Кем бы ни был этот эльф, раз он нуждается в помощи, ему надо помочь.
- Может, целителя позвать? - предложил Морифинвэ.

Питьо тревожно посмотрел на отца и попытался аккуратно увлечь к кровати. Возможно, Феанаро разозлится на такое своеволие, но это лучше, чем он упадет прямо здесь.

- Как понимаю, пока я здесь не нужен. Быть может, я тогда пока схожу разберусь с разведкой? - Турко предпринял попытку направиться к двери, несмотря на остатки последствий ещё от осанвэ. - А бедного целителя и так уже дёргают туда-сюда... другого же по некоторым причинам звать нельзя. Могу позвать, если надо.

- Вот только укладывать меня не нужно... - от усиленного внимания сыновей легче не стало, - И целителя звать не нужно. Сейчас я сяду в кресло и можно будет продолжить наш прерванный разговор, раз уж вы перестали вести себя как глухари на току.
Идея добраться до кресла оказалась воистину светлой - по крайней мере сидеть, опираясь на спинку было гораздо легче, чем стоять, вцепившись руками в стол. Сейчас бы еще воды... или хотя-бы того питья, что предлагал так вовремя ушедший целитель.
- Тэльво, налей мне воды, пожалуйста. - занять этим младшего.

Слова отца хоть и заставили вновь почувствовать укол совести, но хотя бы более-менее уверенно - кто бы сомневался, что откажется? Помочь довести до кресла, встать рядом, в очередной раз обвести присутствующих взглядом и сделать вновь заметку - в этот раз о целителе, которого стоило убедить, что болтать лишнего нехорошо. А то неровен час выстроится очередь подле дверей, дабы взглянуть на чудо... нет уж, хватит с него гостей, и так не комната, а проходной двор какой-то.
- Турко, ты уверен, что это хорошая идея? - вспоминая, как он себя чувствовал, после того, как "обжегся" пламенным осанвэ, Майтимо встревожился за брата.

Лечь аваро отказался. Отец тоже отказался бы...
Карнистир не спешил подходить ближе, внимательно рассматривая эльфа. Определенное сходство с Пламенным прослеживалось, несмотря даже на смертельную бледность, резко вычертившую на лице множество шрамов, и синяки под глазами. И поведение... эта такая узнаваемая манера держаться...
Морифинвэ готов был поверить - сердце сжалось, как в ожидании невозможного чуда, - но вместе с тем он боялся. Отец был для него всем; даже память о нем не давала сдаться и опустить руки, почувствовать тяжесть проклятия на плечах. И если поверить теперь, а потом окажется, что все обман, - не будет ли это предательством по отношению к памяти Феанаро? Ведь ясно же, что аваро - не отец; Карнистир, как ни горько такое вспоминать, видел смерть Феанаро своими глазами.

Тэльо налил в чашу воды, подал отцу, - Вот, атаринья, держи. - он осторожно поддерживал чашу, опасаясь, что отец ее не удержит.
Питьо вздохнул. Он все еще был сердит на Морьо, но старшие были правы - длить ссоры не следовало. Он подошел и взял Картистира за руку. Молча.

- Не совсем, но я не могу сидеть сложа руки. Не теперь. - Для демонстрации Охотник прошёлся по комнате... кое-как даже получилось. - Нэльо, не стоит обо мне беспокоиться. Но осанвэ с отцом пока не стоит и думать начинать... кроме тех, кто в состоянии с этим разобраться, а таковых среди нас нет.

Кивком поблагодарив Тэльво за поднесенную чашу, которую, все же, принял и удержал, в несколько глотков покончив с водой. Не смотря на возню, поднятую вокруг его персоны, не заметить стоящего поодаль ото всех Карнистиро Мастер не мог. Равно как и не понять причины сумрачных взглядов, то и дело бросаемых на него из-под сошедшихся на переносице бровей. Один из таких взглядов он и поймал, тепло улыбнувшись одними глазами.
- Иди сюда, Морьо. - и, уже просто улыбнувшись, - Я не кусаюсь.
Объяснять, что творилось сейчас на душе у Мрачного не было нужды. Он уже видел подобные взгляды трижды. Даже четырежы за то недолгое прошедшее время, после того, как... пришел в себя?..

- Нет, ты прав... - невесело ответил Нельо, хмурясь. Может, попросить помощи у... нет-нет, пока что, хотя бы пока что, сие стоит решать только внутри семьи.
В дверь постучали и он, извинившись перед остальными, направился к выходу. Верный, которого послали сообщить старшему лорду новости из лазарета, просил как можно скорее того направиться в Палаты Исцеления - вопрос касался Макалаурэ и его общего состояния.
Вернулся в комнату Майтимо весьма и весьма разбитым, хоть и старался скрыть это от других.
- Отец, братья, прошу меня извинить, вынужден покинуть вас на... неопределенный срок, - учтивый легкий поклон и нолдо вновь вышел прочь, поспешив вниз.

Морифинвэ слегка пожал руку Питьо, безмолвно извиняясь за свое поведение. И подошел к эльфу-аваро, который позвал его.
- Я и не думал, что ты кусаешься, - попытался улыбнуться он. - Ты для этого слишком неважно выглядишь.
Вопрос, вертевшийся на языке, был не из тех, что задают при большом скоплении народа, но Турко отчего-то говорил, что с отцом - нет, с этим эльфом! - нельзя говорить осанвэ. Наверное, тем, чей разум не в порядке, это может повредить?

Питьо принял извинения Морьо, улыбнувшись ему, хоть и сдержаннее, чем стоило. Все же брат был не прав, хоть и прощен. Отпустив брата, он стал наблюдать за ситуацией, лишь ненадолго отвлекшись на слова Старшего. Мало ли что там успело произойти в лагере. А если налет – позвали бы всех их.
Тэльво забрал чашку и делал шаг назад. Не то, чтобы ему хотелось сейчас оставлять отца, но он понимал, что Морьо его внимание сейчас нужнее.

Пока что на Тьелкормо перестали обращать внимание вообще, и Турко счёл это достаточным основанием, чтобы направиться к выходу, но уже возле двери остановился.
- Я кому-нибудь из вас нужен или могу ненадолго отойти?

- Да уж, не поспоришь... - ухмыльнулся, продолжая смотреть сыну прямо в глаза. - Ну и что ты хочешь мне сказать? - приподнятая бровь и чуть-ироничный взгляд, в то же время не лишенный тепла. Мрачному и так досталось даже более, нежели того стоило его упрямство.
На предложение охотника он чуть дернул кистью, мол "как хочешь", не отвлекаясь от беседы.

Морифинвэ и сам не отказался бы узнать, что он хочет сказать этому непонятному эльфу, так похожему на отца. Разум отказывался признать то, чего не может быть, сердце же... сердце молчало. Однажды он уже оплакал смерть отца - и теперь, когда братья называли его именем чужака, это выглядело, как предательство.
- Я не знаю, что тебе сказать. - честно ответил Карнистир. - Потому что не знаю, кто ты.

Тэльво, стоящий рядом с отцом, хотел было выдать что-то возмущенное. Но Питьо взял его за руку и быстро отвел в сторону. Пусть Морьо сам разберется в себе.
"Почему он ему не верит?" - возмущенно спросил старшего близнеца Тэльво.
"Его можно понять. Тяжело вот так сходу поверить, что отец вернулся..."
"Но ты же поверил!"
Питьо грустно улыбнулся: "Да. Но то я, а то Морьо..."

В ответ на молчаливое разрешение отца Третий так же молча вышел и пошёл первым делом к разведчикам, благо от того оставалась только небольшая слабость, и только.

Хороший вопрос. Лучший из тех, что прозвучали за сегодня. Мастер подавил желание оскалиться и лишь чуть прикусил губу. Закономерный вопрос... вот если бы у него еще и ответ на него нашелся - хотя бы и для самого себя. Впрочем, Карнистиро явно ждал от него не сомнений и не молчания. А потому, Мастер чуть-слышно заговорил, прикрыв глаза, чтобы "поплывший" в его глазах мир не отвлекал от воспоминаний и не мешал говорить:
- Когда-то давно, один маленький мальчик расшиб колено, носясь по мощеной улице вверх-вниз. А когда он пришел к отцу, чтобы тот его пожалел - он увидел в папиной мастерской много длинных бумажных трубок, в которых он узнал заготовки для небесных огней. Мальчик тут же забыл о том, что у него болит колено, размазал по лицу остатки слез и решительно предложил отцу свою помощь.  - рассказывая это, Мастер вспоминал тот вечер с неимоверной ясностью. - А когда настал час смешения Света, мальчик помогал отцу запускать огни и радостно смеялся наблюдая за тем, как они горят, растворяясь в небе над городом.
Он улыбнулся, вспоминая лучащуюся счастьем мордашку сына и... - А потом им обоим влетело от мамы за забытую за работой коленку. Но это была уже со-овсем другая история...

От услышанных слов Карнистир вздрогнул. Он помнил тот день - пусть не так уже ярко, пусть за чередой совсем других, огненных, тяжелых и кровавых, тот день казался забытой детской сказкой, - но это было. И знать об этом чужак-аваро ну никак не мог. Если только не...
Ноги отказались служить, и Морифинвэ опустился на колени рядом с креслом. Неужели? Неужели?
- Это правда ты? - тихо спросил Морифинвэ. - Или ты враг и читаешь мои воспоминания, желая причинить боль еще большую, чем та, которую я испытал, потеряв тебя?
Средств проверить это не было. Карнистир прикрыл глаза, чувствуя жжение в груди. Ему предстояло сделать шаг - полностью отвергнуть или полностью довериться. Доверять с оглядкой, как, например, Куруфинвэ, он не умел - оттого и не торопился принимать решение.

Близнецы замерли в стороне, не мешая брату и отцу.

Это было ожидаемо, но от того не менее болезненно. В какое-то из мгновений Мастеру даже показалось, что он падает куда-то, и даже ощущение дерева под пальцами не сильно помогло осознованию того, что это лишь помутнение рассудка. Либо просто слабость. Нужно открыть глаза. И посмотреть.
Гораздо хуже то, что промолчать сейчас... нельзя. А сил на то, чтобы говорить не осталось. Прости...
Мастер коснулся рукой плеча Мрачного и заговорил:
- Ни Вала, ни Майя, никто из живущих не могут миновать аванирэ, если того не хочешь... - голос отказывался служить, и потому, последние слова были произнесены по осанвэ:..."ты сам..."
Пламя. Вновь - сжигающее изнутри, опаляющее и разрывающее на части яростное пламя. Боль, быть готовым к которой попросту невозможно. Но... столь же быстро оставившая после себя лишь ощущение опустошенности и усталости.
Пальцы Мастера еще раз сжались на плече сына - некрепко, чуть подрагивая. И рука упала, соскользнув, а сам он начал заваливаться на бок.

Карнистир вскинул голову навстречу словам, но аваро был так слаб, что не сумел закончить фразу, перейдя на осанвэ.
Волна огня нахлынула словно из ниоткуда, опалив лицо, руки, проникая в грудь и завиваясь там все раздирающим вихрем. Морифинвэ закричал и рухнул на четвереньки; перед помутившимся взором поплыли яркие пятна крови, хлынувшей из носа на сосновые доски пола.
Он не мог понять, откуда все взялось и что нужно сделать, чтобы закончилось: сознание плыло, пол перед глазами качался, где-то за границами зримого пространства разворачивалась огненная темнота.

Близнецы действовали слаженно и быстро: Питьо подхватил отца, усаживая обратно в кресло и поддерживая его за плеxи, послал осанвэ Турко: "Турко! Приведи целителя! Быстро!" Тэльво кинулся к Морьо, сперва подхватил подмышки, а потом и вовсе поднял на руки и перенес на кровать.

Тьелкормо как раз разговаривал с одним из собственных разведчиков, когда почувствовал тревогу и как будто отблеск всё того же огня, что заставило Охотника прервать беседу и побежать обратно... осанвэ застало его уже на подлёте (подходом сие было назвать трудно) к отцу и братьям... естественно, ни к каким целителям Турко не побежал, а предпочёл ворваться в комнату и почти сразу оказаться возле пострадавшего брата.
- Осанвэ? - И уже непосредственно старшему из близнецов. - Иди лучше ты.

Боль отступала очень неохотно, продолжая при малейшем движении вгрызаться в грудь раскаленными клыками, но Морифинвэ все-таки попытался сопротивляться рукам, которые поддерживали его.
- Оставь... отец... что с отцом? - прохрипел он, выворачиваясь из крепкой хватки младшего. И пораженно притих, осознав, как только что назвал аваро.
Хотя, пожалуй, сомнений больше быть не может. Слова об аванирэ были верны, но всего вернее было то пламя, та боль, которая прорвалась в осанвэ. Будто сгораешь заживо...  Так вот, что он чувствовал в тот миг, когда барлог захлестнул его огненным бичом...
Карнистир с трудом сел, придерживая рукой гудящую голову. Кровь текла по подбородку, капая на одежду и белые простыни, но Четвертого это сейчас не волновало. Только одно было важно: Фэанаро вернулся, и Фэанаро сейчас плохо!

У Питьо мелькнула мысль, что Турко мог бы сделать и что-то пополезнее увеличения суматохи. Но послушно пошел к дверям.
"Да зови прямо сюда!" - воскликнул Тэльво, все еще удерживающий Карнистира.
Питьо ошеломленно глянул на брата. Его озарила идея. Здесь нужен был старший целитель воинства Феанаро, Рансул, знавший Феанаро еще ребенком. К нему с помощью осанвэ и воззвал Амбарто.
"Рансул! В покоях Майтимо срочно нужна твоя помощь!"

- Морьо, лежи тихо. - Туркафинвэ пока просто сидел возле брата. - Отцу ты ничем не поможешь, только себе навредишь.

- Да что со мной станется?! - огрызнулся Морифинвэ в ответ на слова Тьелкормо. Боль понемногу стихала, но он не желал терпеть и ждать, поэтому рывком поднялся, но понял, что для подвигов еще слишком рано. Стоять, держась рукой за стену, он худо-бедно мог, а вот помочь отцу - никак...
Карнистир посмотрел на бессильно обмякшего в кресле эльфа и испытал приступ бешенства от собственной бесполезности.
- Турко... отец... перенесите его, пусть он лежит, а не я!
Хотя бы ноги держали - был бы толк, а так Карнистиру оставалось только не мешаться под ногами, и это было до боли обидно.

Питьо и Тэльво бережно подняли отца из кресла и перенесли на постель. Тэльво коснулся ладонью бледного лба нолдо, закусив губы - ну где же целитель...

Спорить с Карнистиром было просто бесполезно в такой ситуации, оставалось только действовать - подхватить за руку и заставить опереться на себя.
- Не хочешь лежать - не лежи... но я сам почувствовал недавно то же самое, что и ты, так что советую не упрямиться и сесть, а затем прийти в себя. К тому же у меня кровь из носа не потекла.

- Да ерунда кровь, - с благодарностью опершись на плечо брата, Карнистир вытер подбородок рукавом (все равно рубашку уже испачкал). - Нос в детстве ломал слишком часто, с тех пор бывает. Ты лучше скажи, Турко, что это было, - Карнистир посмотрел на отца, которого близнецы перенесли на кровать Майтимо. - Почему его обожгло?
Почему ожог достался и ему, Карнистир понимал: дело было в осанвэ, не зря Турко предупреждал, что с отцом нельзя разговаривать мысленно. Но вот откуда вообще взялось это пламя?
Вряд ли кто-нибудь знает...

Питьо молча сунул чашку с водой уже Морьо - ну просто, чтоб хоть чем-то помочь.
Тэльво нашел отрез ткани, намочил ее и положил на голову отцу.

Пока лорды Дома Пламени обсуждали произошедшее, дверь в комнату тихо приоткрылась. И так же тихо захлопнулась за спиной вошедшего нолдо. Высокий, крепко-сложенный с волосами цвета воронова крыла и пронзительно-зелеными глазами, Рансул - старший целитель Дома Финвэ, и старый друг их отца, обвел комнату спокойным, пытливым взглядом и тихо, но властно произнес:
- Что здесь происходит, и кому нужна моя помощь?

- Лично я думал, что дело в том, как отец погибал... или, точнее, как мы видели, как он умирал. Потому что я сейчас вообще ни в чём не уверен. - Но тут пришёл целитель из старших, и Третий переключился на него, не отпуская при этом брата. - Вообще-то вопрос глупый, лежит здесь только один. - Почему-то пока не хотелось говорить Рансулу про возвращение отца... хоть целитель и не из болтливых, но всё же...

Стоило ожидать, что Тьелкормо не знает ответа. На языке вертелось еще множество вопросов, но был ли тот, кому можно их задать?
Почему отец не погиб, если они видели, как он сгорел? Почему его приняли за эльфа-аваро? Что вообще случилось там, на поле боя, из-за чего обманули собственные глаза?
Вместо вопроса Карнистир, не желая прибавлять целителю работы, достал нож, откромсал от простыни два лоскута и, скрутив, засунул в нос, чтобы кровь остановилась. Вид от этого у него стал смешной и жалкий, а голос зазвучал невнятно, но сейчас это волновало Четвертого меньше всего.
- Отца лучше ни о чем не спрашивать? - он решил поделиться с Турко своей догадкой. - Ему ведь плохо от воспоминаний, верно? Когда он рассказывал мне о Валиноре...

Питьо указал Рансулу на отца, - Ему нужна помощь. И Морьо.
Тэльво тревожно посмотрел на целителя - ой, достанется сейчас Турко за его грубость. Нашел кому и что сказать.

- Я не назвал бы заданный вопрос "глупым" как минимум по той причине, что вы, и ваш брат сейчас выглядите далеко не лучшим образом. Возможно, по причине усталости и нервного перенапряжения вам сложно это заметить, но поверьте, вашего брата пятна крови на одежде выдают более чем. Как и вас - ваша бледность и резкость в движения. - произнесение оной речи (все тем же кристально-спокойным тоном) не помешало целителю дойти до кровати, согнать с нее Близнеца, - Спасибо, лорд Тэлуфинвэ, ваша помощь здесь пока не понадобится. Лучше, вместе с лордом Питьяфинвэ помогите своим братьям привести себя в порядок. А лорду Морифинвэ, после того, как он умоется дайте вот этот флакон - пусть вдохнет медленно несколько раз. Это поможет остановить кровь и уберет неприятные ощущения.
Все это время руки нолдо порхали над лежащим на кровати: расстегнули ворот рубашки, закатали рукав на пострадавшей руке, прошлись по повязке ( чуть прищуренные глаза, неодобрительно покачнувшаяся голова), вынули из сумки несколько флаконов, отрез ткани, чехол с инструментами. Убрали со лба пострадавшего ткань,..
Замерли. Чуть дрогнули, потянулись к одному флакону, другому. Снова замерли.
Кинув странный взгляд на Близнецов, Рансул вернулся к работе. Молча, как будто-бы не было этих колебаний, этой минутной слабости. Проверил дыхание, протер лицо "аваро" резко-пахнущим настоем, коснулся висков пальцами, прикрыл глаза. Удивленно хмыкнул, еще раз проверил состояние роа, остановившись на порезанной руке. Сменил повязку, промыв и обработав рану густой, почти черной мазью. Убрал все вещи в сумку. Еще раз коснулся висков, замер. После чего, озабоченно покачал головой и повернулся к лордам.

- Однако же я почти оправился и вполне в состоянии заниматься тем же, чем и обычно. Хотя я был бы не против заботы о моём брате... если ты сумеешь его в этом убедить. - Тьелкормо заупрямился, упорно не желая признавать, что нуждается вообще в помощи целителя. Тем более, что именно рядом с этим целителем Охотник неожиданно ощутил себя мальчишкой, что было не слишком-то приятно.

Наблюдая за действиями целителя, Морифинвэ понемногу успокаивался. Было видно, что тот прекрасно понимает, что и зачем делает. В ответ на предложение Турко о заботе Карнистир только отмахнулся: он чувствовал себя, конечно, погано, но уже вполне терпимо. Обжигающая боль ушла, оставив только гудящую голову и слабость в ногах. Кровь тоже потихоньку унималась, еще немного - и можно будет о ней забыть.
- Что с отцом? - нетерпеливо спросил Четвертый, не решаясь, впрочем, подходить к целителю, чтобы не помешать, и наблюдая издали. - Почему ему становится плохо?

Близнецы принялись выполнять указания целителя, то и дело поглядывая тревожно на Феанаро. Тэльво принес таз с водой и тряпицу, чтоб помочь Морьо умыться. Питьо сунул брату под нос выданный флакон.  И сказал Охотнику: "Ты б лучше с ним не спорил. Хуже будет..."

- То, что ты способен заниматься "тем же, чем и обычно" в любом состоянии, отличном от потери сознания я прекрасно мог убедиться за эти годы, лорд Тьелкормо. Так что достаточной причиной для непосещения Палат я это считать отказываюсь. Впрочем, если вы пообещаете мне в точности следовать моим указаниям я, так и быть, позволю вам не тратить ваше время на столь бесполезную, как вам несомненно кажется, процедуру. - голос Рансула был так же спокоен, как и обычно. - Вашему же брату сейчас ничего не угрожает, насколько я вижу. А последствиями его опрометчивости мне все равно придется заняться чуть позже, когда ononi закончат помогать ему приводить себя в порядок. Пока же я, пожалуй, выпью воды и с интересом послушаю вас. Мне, скажем так, очень любопытно узнать как... наш Король... - эта секундная заминка - все, что целитель позволил себе, как демонстрацию своей слабости, изумления и шока. - ...здесь оказался. И что в таком случае произошло тридцать с лишним лет назад.
Целитель налил себе воды, капнув в чашу пару капель темно-коричневой, густой жидкости из небольшого флакончика, от чего по комнате разнесся свежий, холодный запах мяты, и уселся на край кровати.
- Что до его состояния - сейчас он спит, и проспит еще довольно долго. И наша беседа нисколько ему не помешает, тем более, что, как мне кажется, выдворять вас отсюда будет более чем нелегко.

- Какие указания? - К словам целителя Тьелкормо отнёсся скептически, полагая, что в случае чего предпочтёт пренебречь скорее этими самыми указаниями, чем какими-либо делами в лагере - не то время. - Что до твоих вопросов про нашего отца - просто в один день нашли вроде бы аваро, который оказался не тем, кем казался. А про произошедшее тридцать лет назад мне и самому хотелось бы узнать, но осанвэ с отцом невозможно - любого, кто это пробует, тотчас обжигает, но не в прямом смысле. Собственно, это и есть причина того, что мой вид и вид Морифинвэ так тебе не нравится.

"Турко, уймись!" - не выдержал Питьо, - "Твоя заносчивость сейчас ни кому не поможет, отцу в первую очередь".
Морьо, кажется, неплохо справлялся сам. Потому близнецы тоже притихли по разные стороны кровати, так, чтоб не мешать целителю, но при этом быть на подхвате в случае чего.

Рансул вздохнул, обведя Охотника с ног до головы взглядом, которым иногда изучают особо "отличившихся" в своих проказах детей, и все так же спокойно проговорил:
- Я позволю себе передать вам, лорд Туркафинвэ, определенный настой трав. И буду настаивать на его своевременном приеме. В противном случае мне придется попросить вас,.. - непонятно почему от последних слов повеяло холодом, словно в помещении пронесся легкий зимний ветерок, - ... остаться в Палатах на время, необходимое Вам для того, чтобы восстановить силы. И в таком случае парой дней дело точно не обойдется, особенно зная ваше пристрастие к попыткам загнать себя до полусмерти.
А что до вашего рассказа - мне было бы неплохо услышать подробности. Как минимум в том, что касается событий, происшедших непосредственно с вами.
Вы же, лорд Морифинвэ, если уж вам так нравится сидеть на полу, подсядьте поближе - я посмотрю, что произошло с вами, попристальнее.

"Ну вот, опять. Я уверен, пройдёт и так, и ни к чему такие меры. А в самом худшем случае поговорю с Нэльо." - Однако мыслей своих Туркафинвэ никак не выдал, однако и молчать не стал.
"Питьо, а как ты себя ведёшь, когда тебе навязывают совершенно не нужную тебе заботу? Я и сам выкарабкаюсь, а отцу нужна помощь."
И только затем - вслух и целителю.
- Если рассказывать непосредственно про меня, то я тогда был в Палатах с раненой рукой, и там же оказался и, как тогда казалось, аваро... но уже тогда чудилось что-то такое. И мне, и Амбаруссат.

Зная, каким вредным может оказаться любой целитель, если речь заходит об угрозе здоровью, Карнистир послушно придвинулся. Да, с ним обращались, как с ребенком - нет ничего отвратительнее - но из комнаты не гнали, а все остальное можно и стерпеть.
- Отец попытался заговорить осанвэ и... - описать то, что он почувствовал, было для не склонного к красноречию Морьо весьма тяжело. - Меня обожгло, но как будто изнутри, а не снаружи. Наверное, с Турко было то же.
Про то же, как нашли отца, Морифинвэ сказать было нечего, кроме уже известных фактов. Однако, выходило, что ответов на самые главные вопросы не знает никто - а самому Фэанаро их задать можно будет еще ой как нескоро... Да и помнит ли он сам, что с ним случилось?

"Как минимум, не стал бы ввязываться в бесполезный спор", - ответил Питьо брату. - "Между прочим, именно Рансул отцу и помогает. И вряд ли допустит какие-то споры рядом с ним, пока он болен".
Близнецы внимательно слушали. Потом Тэльво негромко сказал, - Отца называли Гваэллахом, и он действительно считал себя аваро. До разговора с Нэльо...

Целитель коснулся висков Мрачного сухими, прохладными ладонями и на несколько мгновений прикрыл глаза. Противиться Морифинвэ не стал, а потому все, что нужно было целителю, он смог узнать довольно быстро. Как и убрать все негативные последствия столь странного происшествия. Благо, это не требовало многих сил - организм феанариона достаточно быстро восстанавливался сам по себе.
- Хм-м-м... любопытно. - закончив с сыном, Рансул повернулся к отцу и еще раз коснулся его висков. - Интересно. Как мне кажется, это пламя чем-то с родни аванирэ. Я впервые вижу эльда, балансирующего на грани смерти не по причине травмированного роа. Как мне кажется, основная проблема здесь кроется именно в бессилии фэа. И уже то, что он все еще цепляется за жизнь - я бы назвал подвигом... - голос целителя звучал чуть печальнее, чем обычно. - Надеюсь, нам удастся помочь ему... А пока что, я бы категорически советовал вам ограждать его от любых возможных волнений и усилий, связанных не с физической активностью. Не давать перенапрягаться. И следить за тем, чтобы он не получил ранений - ибо его сил не хватит на то, чтобы тело начало восстанавливаться само. Возможно, когда он придет в сознание, мне удастся подлечить его руку, но любая более серьезная рана может привести к тому, что мы потеряем его снова...

"Ну так пусть и приглядывает за ним, а я перетерплю как-нибудь. Чувствую я себя вполне сносно." - Тьелкормо всё больше упирался в том, что лечение ему не нужно, однако благоразумно не говорил об этом целителю. Хотя как раз с последним поговорить было о чём.
- Возможно ли как-нибудь помочь отцу? И что это за странное аванирэ, если оно неконтролируемо и делает худо огбоим беседующим сторонам? Что до переживаний - нам тем более больше нельзя ссориться. И так уже... еле Морьо и Нэльо примирили. - На остальное Третий не ответил вовсе, только сильно нахмурился - опять переживать отцовскую смерть не было ни сил, ни желания...

Вещи целитель говорил странные, но Морифинвэ успокоил себя тем, что тот в них явно разбирается и понимает причины странного отцовского состояния - насколько можно их понять. Волновало сейчас совсем другое: жизнь Фэанаро, оказалось, была в опасности! Мысль о том, что они рискуют потерять отца во второй раз, только обретя, показалась Морьо такой страшной, что он осторожно коснулся руки целителя, почти по-детски спросив:
- Но его же можно вылечить, да?

Близнецы внимательно и серьезно слушали слова целителя. Запоминали. Их тоже напугала перспектива потерять отца вторично. Но это только заставило их слушать внимательней.
Питьо чуть усмехнулся словам Турко о примирении - уже Охотник-то много намирил, конечно.

Вопросы, вопросы... Рансул не был ingolemo, но ответы на вопросы давно стали для него привычной частью работы. Вот только в этот раз он сам не знал большинства из них.
- Для того, чтобы ответить на твой вопрос, Морифинвэ, мне придется работать не один день. Я надеюсь - пока всего лишь надеюсь - что Феанаро достанет сил справиться с тем, что сейчас с ним происходит. Возможно, нам удастся ему помочь в этом... - нолдо внимательно обвел взглядом юношей, собравшихся сейчас вокруг него и ждущих от него чуда. - Сейчас я бы посоветовал вам отправить отряд за Леди Нэрданэль. Насколько я знаю, она отбыла в соседний лагерь не так давно, но... мне кажется, ее присутствие для него было бы благотворным.

- Если это так нужно, я пойду за ней хоть сейчас. - "И заодно улажу и остальные свои дела. И лучше бы целителю сейчас свою опеку не навязывать, иначе это грозит как минимум ухудшением отношений." А так Третий продолжал упорно считать, что состояние отца на первом месте, а всё, что происходит с самим Охотником, вполне может и потерпеть. Хотя в лагере труднее будет скрыться в случае чего отРансула... вот уж Нэльо удружил... "Хотя, можно и ненадолго уйти в разведку под предлогом поездки за amme..."

Ответ целителя Карнистира, по большому счету, не успокоил, но хотя бы выяснилось одно: помочь отцу можно.
- Спасибо, Рансул, - кивнул Морифинвэ.
Уходить из комнаты он не собирался и, устроившись поудобнее за спинкой кровати, принялся рассматривать братьев. Что творилось в голове у Третьего, было непонятно, и Морьо решил окликнуть его.
"Турко, все в порядке? Чего ты сердитый такой?"

Близнецы переглянулись - нужно было поговорить с Турко. Брат был явно на взводе и, по мнению Питьо, был способен наделать... ммм... не самых правильных вещей. А еще было бы неплохо отыскать Майтимо. В итоге Тэльво сказал: - Рансул, ты знаешь, по какому делу ушел Нэльо? Я думаю пойти к нему.

- Знаю. - целитель прикинул, стоит ли рассказывать о произошедшем, или нет. С одной стороны мальчишки были на взводе, с другой - молчать дальше было бы глупо и неэтично.
- Ваш брат ушел в Палаты к лорду Макалаурэ. Сейчас опасаться за жизнь вашего брата уже не стоит, в отличии от рассудка. Насколько мне удалось понять - он довольно длительное время находился под воздействием Вражьих чар. И я попрошу вас высказывать свои чувства по этому поводу как можно тише и спокойнее. Я понимаю и сочувствую, но о здоровье aran Feanaro так же следует заботиться. - голос Рансула оставался спокойным и вежливым, сдерживая тем самым эмоциональный накал беседы. - Что же до его физического состояния - рану, нанесенную потолочной балкой мы закрыли, и я смею надеяться, что заживет она вполне успешно. Если у вашего брата хватит сил и желания жить.
Да, целитель рассуждал о смерти спокойно и ровно - сталкиваясь с ней бессчетное количество раз, он уже привык быть ее вестником и идти под руку с ней. Извечные противники умели относиться друг к другу с уважением, даже ведя сражение за очередную жертву.

Охотник совсем было вышел, но обернулся, когда его окликнул Морьо.
"Просто раздражает излишнее внимание к моему здоровью, когда есть и сильнее пострадавшие. А я могу и сам оправиться."
Наверно, только из-за осанвэ Третий и задержался ровно настолько, чтобы услышать слова целителя... что настроения Туркафинвэ явно не улучшило.
- С Кано всё настолько плохо? Хотя он и раньше был словно не в себе после того, как Майтимо оказался в плену.

Мастер пришел в себя от горького запаха дыма. Подоконник под его ладонью заметно обуглился, а бинты и вовсе прогорели, не смотря на пропитавшую их кровь. Подавив желание вскрикнуть от удивления, Мастер плеснул остатками отвара на обгоревшее пятно на подоконнике. И, подойдя к столу, шипя сквозь зубы, чтобы не разбудить сына, стал перематывать вновь кровоточащую руку.

Туманное, нисколько не запоминающееся полузабытье, полнившееся блеклыми картинами-снами; патока - и время почти не двигалось, превратившись в тучную развалину, что еле-еле ползет, перебирая конечностями, и мысли текли слишком уж плавно, тихо. Сознание, погруженное в реальность, коя зовется гранью - иллюзия между реальностью и грезой: слух улавливает каждый шорох, а разум не спешит выпускать из клети сновидений.
Самую малость приоткрыв глаза, эльда видел происходящее в комнате, однако не предпринимал никаких действий. Первые минуты три.
Майтимо потер рукой глаза и резко подскочил, садясь на постели. Окно слева от ложа выдало эльфу примерное время суток: темный, почти черный небосвод только-только начал светлеть, ещё неуверенно прогоняя ночной мрак.
- Что?.. Что такое? - еще не до конца понимая, спросил он. - Не спится тебе по ночам, - стоило вставать... вставать. А зачем? Сфокусировав зрение на родителе, Нельо, тихо ругнувшись, встал и уже не задумываясь подошел к Феанаро. Ничего не говоря, не вопрошая, он просто осторожно коснулся плеча отца.

Мастер, раздраженно, но молча, предъявил все еще не до конца перемотанную конечность.
- Я тебе, кажется, подоконник сжег.

Посмотрев на упомянутый подоконник, на который ему, собственно, было плевать, эльда громко выдохнул. Прекрасное пробуждение, ничего не скажешь.
"Что же с тобой происходит?.." - мысль всколыхнула не самые приятные воспоминания, которые стоило задушить на корню.
- Заменим... - немногословность его объяснялась лишь тем, что на деле Майтимо опасался заводить разговор, хотя и, стоило признать, был дезориентирован увиденным. - Позвать целителя? - тихо поинтересовался он.

- Не знаю. Нет, наверное. - качество повязки не стоило общения с Рансулом, особенно сейчас. Утром - может быть. Даже не "может быть", а "точно придется", но сейчас - нет уж. Мастеру хватило и того, что он сам не мог понять, как, что и почему произошло со злосчастным подоконником.
- Меня одного интересует вопрос, как можно сжечь дерево забинтованной ладонью? - нервно посмеиваясь.

Подавив противоречивое желание настоять на своем, Высокий кивнул.
- Мне интереснее о чем ты таком думал, что итогом стало... это, - эльф скривил губы.

- О чем?.. Об Отце. О том дне, когда я лишился его. И еще... о Лосгар... - задумчиво.

- Гневом? - предполагая, он закрыл глаза: не самые радостные воспоминания.

- Бессилием. - невесело усмехнулся. - Кажется, тогда я сгорел дотла. Остался лишь пепел...

Майтимо промолчал: ни подтверждений, ни напротив отрицаний от него не требовалось. Только нахмурился, помрачнев, задумался крепко да прикрыл глаза, дабы сосредоточиться. Он видел всего два варианта, что должно сделать в ближайшее время и ни одного, каким путем мог выжить Пламенный. 

Почему-то слова лились сами по себе, не считаясь с желаниями самого Мастера...
- Когда я держал его на руках - мне казалось, что я умираю. Но нет - так утихает в горне пламя, перед тем, как вспыхнуть с новой силой. Я пылал - и ко мне тянулись все, кто стоял во тьме. Летели ко мне, как бабочки на пламя свечи. И падали...падали... - Мастеру вспомнился Ольвэ, стоящий на пристани. Спокойный, уверенный в своей правоте. Уже опаленный его пламенем, но еще не знающий об этом. - А потом начало сгорать все вокруг меня.

На миг, лишь на миг, показалось, словно отец забыл про то, что в комнате он не один: не привыкший к откровениям от Пламенного, эльда поначалу растерялся. Но лишь на миг.
- Сложно потушить пламя, стоя в эпицентре пожара, - Нельо взял отца под локоть и мягко, но настойчиво довел того до кресла, усадив. Сам же встал напротив. - Небезызвестная история. Страница. Глава. Теперь куда важнее происходящее здесь и сейчас. Ты можешь ответить мне на сей вопрос? 

- Сейчас?.. - оглядев сына заинтересованным взглядом. На миг ему показалось, что Майтимо выше и старше, чем кажется. И много сильнее. Мастер чуть прикрыл глаза, в то же время не отводя взгляда. - Я не знаю.
Вот так просто. Всего три слова, с головой выдающие его растерянность и слабость перед лицом сложившейся ситуации. Но - только тем, кто достаточно хорошо знает его самого. 

Растерянность отца была непривычной для старшего феаноринга, даже, если можно так сказать, неправильной. Помня Пламенного, как учителя и советника для всех его сыновей, для Нельо оказалось неприятно видеть его таким. Однако, виду он не подал, скрыв все эмоции за маской эдакого утреннего спокойствия.
Перебирая мысленно все, что он знал, что увидел за последние дни и все время своей жизни, нолдо какое-то время стоял молча. Стоило порадоваться, что сонливость прошла, уступая место сосредоточенности.
Возможно, произошедшее сейчас стоило отнести все к той же "смерти" Феанаро, как и огненное осанвэ (другие представители народа могут хоть трижды повторить, что первая мысль должна быть иной, Высокий бы и не послушал). Во всяком случае спрашивать отца о деталях - пустая трата времени: за него говорил сейчас взгляд.
- Я мог бы помочь... - неуверенно начал эльда, - разобраться. Если ты, конечно, не против, - Майтимо подавил желание поморщиться, взамен того - улыбнулся через силу.

Мастер устало покачал головой. Все шло не так. Странные события, странное состояние, в котором любая попытка вспомнить оборачивается против тебя, странные видения. Все слишком странно.
- Если хочешь. - дальнейшее говорить не стоило. Впрочем, как и вообще затевать этот разговор, зная, что не сможешь не показать своей слабости. Но... - Я просто пытаюсь успеть все, что смогу. Пока это не закончится.

- Закончится, - уверенно кивнул нолдо и подошел ближе к отцу, опустившись подле кресла и взяв руку Феанаро в свою.  - И ты, непременно все успеешь, время не обязывает нас торопиться, - Майтимо смотрел на родителя снизу вверх, смотрел без тени сомнений - ибо был уверен в правоте своих слов.

- Я не знаю, сколько времени мне осталось, потому и хочу успеть сделать хоть что-то. - кривая ухмылка лишь слегка портила ощущение от произнесенных слов. Пока что ничего кроме простейшей работы с бумагами и рассчетов он все равно не смог.
Взгляд, непонимающий, растерянный - серьезность и спокойствие схлынули разом, только смятение и осталось во взгляде эльда.

- Не говори ерунды... - только и смог ответить Нельо.

- Ерунды?.. - невесело усмехнулся. - Давай так: я никогда не сомневался в твоих словах, как и в словах твоих братьев. И вы мне никогда не лгали.
Мастер невесело обвел глазами комнату, дернул плечами.
- А это значит, что я умер. Если рассуждать логически - то Намо нет смысла отпускать меня из Чертогов, да и не к нему мне дорога, пока Клятва не будет исполнена. Как думаешь, что это означает?

Взвинченность от понимания происходящего подталкивала подскочить и поднять на уши оба лагеря нолдор, дабы в самое короткое время собрать в комнате всех хоть сколько-нибудь умелых целителей и чародеев, позвать того же Финдарато, ибо он сам... Сам? Сомнениями полнился разум, кажется, теперь феанорингу не хватало смелости, чтобы признаться самому себе, а заодно и отцу. Сие отразилось во взгляде: серые глаза точно бы заволокла пелена - Майтимо смотрел перед собой, не видя ничего.
- Клятва - участь всего Дома, не ты один произносил ее слова, не одному ее и исполнять, - тяжелый выдох и нолдо встал, все так же смотря в сторону. - У Намо и впрямь не было нужды отпускать тебя, но не значит ли это, что... Все мы тогда ошиблись? - он фыркнул, подумав о том, что сам сейчас пытается найти оправдание.

- У меня нет ответа на твой вопрос. - поднял усталый, но все еще ясный взгляд на сына, - Пока.
И тут же, без пауз и хотя-бы иллюзии перехода:
- Ты хотел мне что-то сказать?

"На сей вопрос ответ есть разве что у Высших", - вслух он этого, конечно же не сказал.
- Хотел ли?.. - протянул эльф задумчиво. - Скорее да, - он вновь опустился рядом, смотря на отца. - Ты сказал, мол, не знаешь, что случилось, - кивок головой в сторону подоконника. - Но, кажется, это знаю я. Хотя, признаюсь честно, не ожидал... - отчего-то феанорингу всегда казалось, что Пламенный точно знает собственные возможности, хотя ранее Майтимо, если честно, даже не интересовался сим вопросом. - Не очень хорошо понимаю, как, но что это - вполне: ты прибег к силе, которой владеет всякий из валар или майар, но далеко не каждый эльда, - Нельо замолчал, ожидая реакции.

- Что ты имеешь в виду? - заинтересованно уставился на сына, пытаясь уложить в голове прозвучавшие слова. Картина выходила загадочной, а это лишь сильнее будило его практически уснувшее любопытство. Тем забавнее, что сам Рыжий, судя по всему, что-то о высказанном знал. - Почему тебе так кажется?

- Потому что я не вижу другого пояснения случившегося, - спокойно ответил он и позволил себе легкую улыбку: скорее для того, чтобы скрыть собственное беспокойство, нежели из желания. - Удивление и незнание - яркий пример того, что ранее подобные трюки не выходили. Поправь меня, если ошибаюсь.

- Скажем так... я предполагал, что эльдар может быть доступно многое из того, что доступно Валар. Иначе я никогда бы не создал Камни. - заинтересованно. - А почему ты подумал именно об этой возможности? Почему не предположил, к примеру, что мое место занял кто-то из майяр Моринготто?

- Ты слишком многое знаешь из того, чего ни одна тварь Врага знать не может,  - эдакое оправдание для себя самого. - Память похоронена глубоко - из умов братьев того не достать.
"Либо же все это слишком хорошая игра", - мысль отразилась на лице нолдо кривой усмешкой: он не верил в это, а вопрос, заданный только что, лишь подтверждал правильность суждений.
- Возможно, я о том и не подумал бы, не зная что на деле оно из себя представляет, - последние слова прозвучали уже неуверенно и тихо, как легкий шелест крон под напором ветра: не понять, то ли обман слуха, то ли - правда.

- Хорошо, допустим. - кивнул, принимая вариант "оправданий", и тут же, посерьезнев, придвинулся ближе.
- "Не зная"?  - попытался коснуться рукой лица Высокого, но отдернул на пол дороги и даже сжал пальцы в кулак, гася начавшееся было движение. Как же... не к месту эти странности с осанвэ... - Говори прямо, Майтимо.

Стоило ожидать подобной реакции от отца: в иной ситуации Нельо вряд ли бы вообще заговорил про такое, но не теперь. Мысль о том, что пред ним, возможно, сидит не Пламенный, скользнула в последний раз перед тем, как эльф заговорил:
- Позволь мне не вдаваться в подробности. Времени меж главами, - не выходило у него говорить напрямую о смерти отца, оттого Майтимо предпочел прибегнуть к метафорам, - прошло достаточно, его хватило, дабы по одной, не скажу что счастливой, случайности мне выпало... повстречать учителя. Прошу, не спеши задавать вопросы: я вряд ли смогу на все из них ответить...

Возможные ситуации одна за одной сменяли друг друга в голове Мастера, отметаемые за невозможностью, пока в конце-концов не остались две. Противоположные. И равно невозможные. Знания сплетались, словно нити узора на шелковой ткани, разбегались в разных направлениях, прерывались и вновь соединялись в некое подобие рисунка. Это было удобно - это позволяло, не теряя деталей видеть всю картину события и вносить правки не отвлекаясь от размышлений. "Значит... учителя."
- Не стану. - голос Мастера стал мягче, но напора, все же, не утратил. - Расскажешь тогда, когда посчитаешь нужным. А пока - продолжай.

Короткий кивок - благодарность, легкая передышка, дабы собрать мысли в кучу, воскрешая воспоминания по-новой, все, до мельчайших подробностей, легкий вздох и - продолжение.
- Это был... майа. Ума не приложу, что побудило его взяться за мое обучение, но, наверное, причина была более веская, нежели скука, - вот уж не думал он, что придется кому-то про сие вообще рассказывать, даже Макалаурэ и тот бы скорее всего не узнал об этом, даже Финдэкано, что уж говорить до остальных. - Слова, Музыка. И Сила... Любопытство ко всему новому сыграло свою роль, и если можно было бы повернуть время вспять, я не поручусь что поступил бы иначе.

Мастер прищурился, с настороженным вниманием следя за рассказом сына. Узор, составленный из известных ему фактов, менялся - отметая невозможные варианты и проставляя новые предположения, вопросы, грани. Умом он понимал, что еще одна попытка использовать осанвэ может оказаться последней, но пламя познания разгоралось все сильнее. О да, он понимал сказанное Нэльяфинвэ. Очень хорошо понимал.
- Покажи.
Это короткое слово вместило в себе все возможные компромиссы между невозможностью увидить своими глазами и желанием прикоснуться к неизведанному.

Отнекиваться и идти на попятную Нельяфинвэ не собирался: раз уж сделан первый шаг, то стоило продолжать. Кивнув коротко, Майтимо сосредоточился, закрыл глаза и принялся вслушиваться в окружающее его пространство, оно в свою очередь милостиво отзывалось мириадами тихих и тонких звуков, что сплетались в единое целое - гармонию. В предрассветном лагере было тихо, время шло неспешно, жизнь еще не ожила по-настоящему, оттого и было как-то спокойно.
Громкий шепот - одно слово, произнесенное резко, на выдохе, и перед нолдо - на уровне глаз всколыхнулся небольшой шарик света: подрагивающего, несмелого, но держащегося в воздухе. Желтый свет "шарика" отразился в серых глазах эльда, мигнул пару раз и погас, оставляя после себя одно только воспоминание.
Губы вытянулись в некое подобие улыбки, Майтимо тихо хмыкнул и посмотрел на родителя.
- Что-то вроде этого...

Феанаро застыл неподвижной статуей. В его голове бил колокол, напрочь вытесняя все мысли кроме одной: его сын... Сын!.. только что повторил то, что он сам смог сделать лишь волей случая и непреодолимого желания достичь результата. Сделал сам, так, словно бы это было для него привычным делом.
Мастер рассмеялся, сверкая диким взглядом. "А ведь я знал - знал! - что эльдар могут сравниться с айнур, если пожелают этого!.."
Впрочем, вспышка радости закончилась так же внезапно, как и началась.
- Объясни, как ты это сделал.

Радость отца больше смутила, чем вызвала гордость или радость: то, что продемонстрировал Нельо только что не было из ряда обыденных привычных вещей - одно упоминание нагоняло хмурость и нежелание разговаривать, что уж говорить о демонстрации. Но стоило все же пересилить себя, рассказать, раз уж вообще начал.
Просьба, нет, не просьба даже - приказ не оставил путей для отступления. Только вот теперь захотелось быть подальше от родителя. Майтимо встал и отошел к столу, почти сел на крышку.
- Воскресив памят об... уроках, - натянутая ухмылка. - Ткачихи прядут свои полотна из нитей, здесь же - нити заменяет Музыка мира.

- Я понимаю, что тебе не хочется вспоминать ни сами "уроки" - Мастер тонко подхватил сыновью интонацию этого слова, - ...ни самого "учителя". Как и то, что сейчас не время для подобных экспериментов. Но вот, что я тебе скажу, Майтимо... - он пристально вгляделся в глаза Рыжего, - То, что ты сделал - когда-то сделал и я. Так появились Камни. А еще... это сила, способная _действительно_ противостоять самому Моринготто. Или же ты думал, что убить Стихию так... просто?

Нельо поморщился, услышав слова отца.
- Думал. Когда мы только прибыли в Смертные Земли, - тогда Первый Дом и армия нолдор казались непобедимыми: и конечно, ведь их вел сам Феанаро! - А еще думал, что Отца Лжи можно перехитрить... Покуда мне не было доказано обратное, - горькая усмешка и вновь ворох не прошенных воспоминаний. - Не представляю, как это можно использовать против Врага, - и действительно, владей той силой многие, можно было бы предположить подобное, а так... Еще одна глупая мечта?

Феанаро понимающе усмехнулся. Он и сам когда-то предпочитал не думать над тем, как придется исполнять даную Клятву, просто шел вперед, пока мог идти. Улыбка против воли получилась невеселой.
- Этого пока не знаю и я. Но скажи, хватит ли пламени свечи для того, чтобы сжечь лес?

- Очень вряд ли, если лес тот огражден от огня чарами настолько мощными, что не хватит и сотни факелов, - Майтимо вернул отцу улыбку. - Здесь надо действовать иначе, а как именно - решать стоит после того, как... ты окончательно оправишься.

- Хорошо. Но... как бы ни было трудно - не отчаивайся, hinya. Все наладится. - Мастер постарался, чтобы его слова звучали уверенно. Хоть и не был уверен в правоте этих слов. Слишком много было вопросов, на которые все еще не нашлось ответов.